Хоботов, это мелко!

Пусть будет жив и доживет до расплаты.

Сограждане, а почему, собственно, вы такие добрые? Вернее, такие добренькие? Будто память отшибло начисто. И не стоит потом удивляться, что про белорусскую толерантность анекдоты рассказывают. Из подобных историй эти анекдоты потом и вырастают.

Целую неделю народ ликовал. В автобусах пассажиры спрашивали друг у друга с надеждой: «Это правда? Инсульт? Реанимация? Источник надежный?» В социальных сетях хохотали до упаду, сочиняли фотожабы, репетировали голос Левитана «от советского информбюро», делали ставки на скорость появления бюллетеня о состоянии вождя и дыхании Чейн-Стокса, кокетливо сожалели, что грядущая свадьба, увы, рискует не стать главным событием августа. Но главное - радовались, как дети.

Спрашивается, и к чему было ликование? Неужели белорусы действительно настолько добренькие, что обрадовались бы? Обрадовались тому, что все произошло легко и без их участия, само собой. Бэмс – и закончилось, и даже с дивана вставать не пришлось.

Вы правда хотели, чтобы именно так?.. Чтобы гражданин, исчезнувший на неделю с экранов и полей страны, безболезненно отправился в мир иной с задорным криком «а ну-ка, догони!». Чтобы голос Левитана и гонки на лафетах. Всеобщая радость, танцы на улицах, братание на площадях. А потом сразу - счастливое завтра. И из всего, о чем мечтали все эти долгие годы, осталось только одно: прийти и плюнуть на могилу да сплясать на ней джигу. Так, что ли? Хоботов, это мелко!

А ведь в действительности мы не мелочные. Мы щедро и с горкой платим по всем счетам, оставляя чаевые, многократно превышающие счет, но почему-то не ждем этого от других. И готовы радоваться тому, что этот гражданин никогда не пройдет личный досмотр при помещении в СИЗО. Не понесет свернутую «вату» в камеру под окрики. Не будет часами сидеть в клетке подвальной «конвойки» в ожидании суда. Не окажется лицом к лицу со Светланой Завадской, Ириной Красовской, Ольгой Захаренко, Зинаидой Гончар. Не получит прямой справа от Юры Завадского. Не ответит ни на один вопрос родных Вероники Черкасовой и Олега Бебенина. Не вернет деньги семьям облапошенных предпринимателей, вынужденных бежать прочь. Не будет униженно просить прощения у тех, чьи карьеры уничтожил с помощью идеологов и контрактов. Не покается перед студентами двух последних десятилетий, которых по его приказу изгоняли «за политику». Не попытается спрятаться под скамьей подсудимых от наших взглядов и слов. Не будет юлить и вилять в надежде на снисхождение. Не понесет никакой ответственности за эти почти четверть века. Не проведет недельку в «столыпине» во время этапирования. Не увидит сыновей через стекло на два часа (если они, конечно, вообще захотят приехать на свидание). Не насладится сполна отоваркой в четыре базовые величины в месяц. Не задумается, а стоило ли все это мнимое всемогущество такого конца. Вы этого, что ли, хотите?

Я – нет. Мне вообще никогда не нравилось заклинание «ШОС». Звучит, как птичье щелканье. Безобидно и беззубо. Какой там ШОС, братцы, это мелко. Пусть будет жив и доживет до расплаты – не все ж нам с вами кошельками и жизнями трясти, вытрясая последнее.

Так что берегите себя, Александр Григорьевич. Не стойте под стрелой, избегайте сквозняков, мойте руки перед едой. Живите долго и будьте здоровы. У нас относительно вас большие планы и гора неоплаченных счетов. Придется жить долго, чтобы за все ответить.

Ирина Халип, специально для Charter97