В Монако началась зачистка местного «русского мира»

Деньги и связи не спасли миллиардера Дмитрия Рыболовлева.

В прошлую среду около ста полицейских государства Монако собрались у Дворца правосудия в поддержку своих коллег, арестованных накануне по обвинению в «торговле влиянием, пассивной коррупции и нарушении профессиональной тайны следствия», пишет «Новая газета».

В это самое время восемь человек, в том числе бывший комиссар полиции Монако, давали показания в генпрокуратуре княжества о своих связях с российским миллиардером Дмитрием Рыболовлевым. Сам бизнесмен был арестован утром во вторник на выходе из дома, откуда собирался поехать на матч своей футбольной команды в Лиге чемпионов с бельгийским «Брюгге».

Для Монако нынешний коррупционный скандал стал, пожалуй, самым громким в истории и, судя по всему, положил начало проверке инвестиций российского бизнеса и законности действий российских бизнесменов на Лазурном Берегу.

Летом прошлого года в одном из ресторанов Монако глава служб юстиции княжества Филипп Нармино собрал коллег на прощальный ужин. Покинуть важную должность, которую он занимал последние десять лет, курируя работу полицейских, прокуроров и судей, Нармино вынудили многочисленные публикации французских газет, обвинявших его в злоупотреблении правом при расследовании некоторых резонансных уголовных дел.

Претензии последних лет главным образом касались расследования одного дела, возбужденного в отношении арт-дилера из Швейцарии Ива Бувье, которого прокуратура Монако обвинила в мошенническом хищении более 1 млрд евро у российского миллиардера Дмитрия Рыболовлева.

Это расследование было начато внезапно — на основании заявления, поданного компаниями Рыболовлева, и находилось на личном контроле Нармино до последнего дня его работы. Миллиардеру удалось убедить службы юстиции в том, что Бувье в течение десяти лет обманывал его при продаже дорогостоящих полотен: сначала по его просьбе покупал их в аукционных домах, а затем продавал ему вдвое дороже.

История отношений Бувье и Рыболовлева началась в 2002 году, когда миллиардер депонировал в терминалы (свободные порты)1 арт-дилера картину Марка Шагала «Большой цирк». Самая первая картина в коллекции Рыболовлева, которая сегодня насчитывает десятки полотен, обошлась ему в 5 млн евро. Сделку помогала заключать крестная дочери миллиардера Таня Раппо, по чьему совету Рыболовлев и принял решение поместить картину на хранение в свободные порты.

При изучении товаросопроводительных документов Бувье обратил внимание на отсутствие сертификата аутентичности картины, что делало невозможным ее продажу в будущем. И владелец свободных портов согласился консультировать миллиардера: проверять историю права собственности на полотна, проводить их аттестацию на предмет подлинности. Спустя год Бувье сам продал Рыболовлеву картину — «Пейзаж с полями и оливковым деревом» Ван Гога. Это полотно стоимостью 18 млн евро заложило основу для будущего сотрудничества.

Отношения решили оформить следующим образом: гонконгская MEI Invest Бувье заключала договор на продажу предметов искусства с Xitrans и Accent (Британские Виргинские острова) Рыболовлева, в соответствии с которым получала процент за услуги по перевозке и страхованию. И в течение четырех лет миллиардер и арт-дилер заключили несколько договоров купли-продажи на 12 картин на общую сумму около 500 млн долларов.

Прикасаясь к шедеврам мировой живописи, Рыболовлев не скрывал перед окружением своих целей: он просто вкладывает в ликвидные активы. Бувье вспоминал, как Рыболовлев на пальцах доказывал, что инвестиции в картины гораздо выгоднее покупки яхт и особняков: «С картинами можно сесть в самолет и улететь в любую точку земного шара, не опасаясь, что их у тебя отнимут».

Надо отметить прозорливость бизнесмена: в 2008 году на предприятиях «Уралкалия», которые он контролировал, участились проверки фискальных и правоохранительных органов — их инициировал тогдашний вице-премьер и куратор энергетического блока Игорь Сечин. Рыболовлев признавался, что ему рекомендовали продать контрольный пакет калийной компании, а давление связывал с желанием потенциальных покупателей снизить цену.

«Мои активы, в том числе «Уралкалий», были в опасности, так как существовала вероятность, характерная для российской правовой системы: что российские власти будут действовать по своему усмотрению, выборочно, а не в полном соответствии с законом. Начиная с конца октября 2008 года, я был особенно озабочен событиями в России.

Меня пригласили на встречу с властями, чтобы провести разговор об «Уралкалии». На встрече, которая прошла 29 октября 2008 года, мне сообщили, что российские власти возобновят расследование», — говорил он во время бракоразводного процесса с Еленой Рыболовлевой в суде Кипра, объясняя, зачем перевез совместное имущество в Сингапур (перевозкой занимался Бувье).

Впрочем, в 2011 году Рыболовлев выгодно продал 63% акций группе инвесторов во главе с миллиардером Сулейманом Керимовым, выручив, по разным оценкам, от 7 до 8 млрд долларов. Полученные деньги он продолжил вкладывать в предметы роскоши, но делал это уже в качестве налогового резидента Монако. Для того чтобы получить гражданство, Рыболовлеву пришлось приобрести местный футбольный клуб, который был и остается любимым развлечением князя Монако Альбера II. Инвестировав в клуб за все это время около 1 млрд евро и выиграв с ним национальный чемпионат Франции, Рыболовлев превратился из простого русского олигарха и любителя Лазурного Берега в одного из самых уважаемых людей княжества. Футбол он смотрел из своей ложи на стадионе Louis II в компании, состоящей из членов монаршей семьи, министров и крупных банкиров.

За пару лет он приобрел виллу Roma и апартаменты в Belle Epoque в Монако (их общая стоимость составила 380 млн евро), особняк в Сен-Тропе (60 млн евро), дом звезды Голливуда Уилла Смита на Гавайях (20 млн долларов), два острова в Греции, принадлежавшие Аристотелю Онассису (100 млн евро), остров в Дубае (50 млн долларов), виллу Дональда Трампа во Флориде (100 млн долларов), шале в швейцарском Гштааде (100 млн швейцарских франков) с хаммамом (30 млн швейцарских франков), пентхаусы в Нью-Йорке (100 млн долларов) и в Лондоне, особняк в Париже, яхту, самолеты.

Некоторые сделки, как позже установят следователи, заключались прямо во время футбольных матчей, а их свидетелями становились приглашенные чиновники.

В ложе Рыболовлев обсуждал с Бувье и планы по расширению коллекции картин. Там, например, была достигнута договоренность о покупке двух полотен: «Водяные змеи II» Густава Климта и «Спаситель мира» Леонардо да Винчи — примерно за 300 млн евро.

В середине 2014 года Бувье и Рыболовлев заключили свою последнюю сделку — она имела отношение к покупке картины Марка Ротко «Фиолетовый, зеленый, красный» на сумму 140 млн евро. Миллиардер остался должен еще 40 млн евро, но неожиданно прервал общение с арт-дилером. Как признавался позже сам миллиардер, тогда из публикации The New York Times он узнал о реальной стоимости одной из картин своей коллекции (Леонардо да Винчи «Спаситель мира» на аукционе Sotbies была продана за 70–75 млн долларов) и выяснил, что переплатил примерно 50 млн долларов.

И уже в феврале следующего года две компании Рыболовлева, которые приобретали картины у Бувье, подали заявление в генпрокуратуру Монако с требованием привлечь арт-дилера к уголовной ответственности. «Ив Бувье с 2004 года, введя в заблуждение семью Рыболовлевых, продал им 37 картин, необоснованно завысив их стоимость вдвое — на 1 млрд евро», — следовало из заявления.

Бувье задержали спустя две недели у здания Belle Epoque с самыми дорогими апартаментами на юге Франции, куда его пригласил Рыболовлев. Поскольку сделки не заключались на территории Монако, а сам арт-дилер не был налоговым резидентом княжества, правоохранителям пришлось найти основания для возбуждения уголовного дела. Тогда им помогло письмо из банка HSBC, из которого следовало, что Бувье и Раппо открыли счета для управления компаниями с целью отмывания денег, похищенных у Рыболовлева.

Впоследствии выяснилось, что Бувье и крестная детей Рыболовлева — Раппо не были клиентами HSBC (а письмо было сфальсифицировано сотрудником банка), но это позволило арестовать арт-дилера.

Следствие по делу Ива Бувье и Тани Раппо продолжалось около двух лет. Обвинение строилось главным образом на доказательствах, представленных стороной Дмитрия Рыболовлева. Ключевым стала запись разговора Раппо и адвоката миллиардера Татьяны Бершеды, записанной последней на смартфон. Раппо делилась некоторыми подробностями своего участия в бизнесе Бувье, и следствие усмотрело в этих рассказах признаки неоднократных обманов бизнесмена при продаже дорогих полотен.

Весной 2015 года Раппо написала заявление в прокуратуру, потребовав привлечь Бершеду к уголовной ответственности за незаконную запись разговора. В рамках доследственной проверки у Бершеды был изъят телефон. Вряд ли Рыболовлев и его адвокат тогда понимали, что спустя два с половиной года информация, полученная из этого телефона, приведет к грандиозному коррупционному скандалу. Дело в том, что Татьяна Бершеда едва ли не каждый день обсуждала с сотрудниками службы юстиции Монако перипетии этого расследования и другие деловые вопросы.

Впрочем, долгое время судью Луи Мальбранка, рассматривавшего дело Бувье, переписка Бершеды со своими коллегами не интересовала.

Все изменилось летом прошлого года, когда власти Франции произвели замену части судейского корпуса Монако. Так материалы проверки были переданы в производство судьи Эдуарда Лювро, прибывшего из Парижа для расследования дел, в частности связанных со злоупотреблениями в органах власти Монако. За последнюю неделю французские газеты перелопатили всю 15-летнюю карьеру этого судьи начиная с его работы в провинциальном городе Лан в 2005 году и пришли к выводу, что у него постоянно не складываются отношения с коллегами.

«Даже на фоне других уважаемых судей он выглядит белой вороной. Физически любит работать в одиночестве, не посвящая в свои планы прокуратуру и полицию. В городе Грас, где он проработал судьей несколько лет, его работу оценивали по-разному, потому что при назначении на чужое дело он часто принимал решения, отличные от решений его предшественников. Часто обвинял прокуроров и полицейских в недостаточной открытости при расследовании уголовных дел. Один из полицейских сказал про Лювро: «В поисках правды можно зайти слишком далеко, и это многих останавливает, только не его».

Свое первое громкое решение Лювро принял в августе прошлого года, когда в газете Monaco Mattine были опубликованы фотографии главы службы юстиции княжества Филиппа Нармино в шале Дмитрия Рыболовлева, сделанные незадолго до ареста Бувье. Эти фотоснимки вкупе с рядом других публикаций привели к отставке Нармино, правда — отставке добровольной. По случаю ухода со службы ветеран юстиции устроил праздничный ужин, но вечер был омрачен внезапным задержанием и обысками на рабочем месте и в доме — постановление о неотложных следственных действиях вынес судья Лювро.

Он же дал ход расследованию дела о незаконной записи разговоров Татьяны Бершеда и Тани Раппо, потребовав от прокуратуры проверить всю переписку адвоката с чиновниками и правоохранителями

Так выяснились обстоятельства возбуждения дела и ареста Ива Бувье, в котором участвовали как минимум девять человек: помимо самого адвоката и ее состоятельного клиента это были — глава служб юстиции Филипп Нармино и члены его семьи, руководитель полиции Режис Ассо и его подчиненные Фредерик Фусарри, Кристоф Аже.

Благодаря электронным перепискам судья Лювро установил, что план уголовного преследования Бувье был разработан в феврале 2015 года в шале Рыболовлева, куда приехал Филипп Нармино.

«Еще раз спасибо за эти выходные! Передай нашу благодарность Дмитрию за его гостеприимство», — писала супруга Нармино адвокату Татьяне Бершеда.

С тех пор полицейские регулярно контактировали с адвокатом миллиардера, докладывая о ходе расследования уголовного дела. «Мы добились продления ареста и используем очные ставки для того, чтобы закрепить юрисдикцию. Видимо, мы вне зоны опасности», — писал Кристоф Аже, видимо, намекая на незаконность привлечения Бувье к уголовной ответственности на территории Монако.

Рыболовлев и его адвокат, как следует из переписки, не забывали поздравлять офицеров с праздниками, приглашали на футбол и дарили скромные подарки.

«Тронут, думаю о России», — писал в начале марта Бершеда шеф полиции Ассо после получения тульского самовара в свой день рождения.

«Здравствуйте, надеюсь, выходные прошли хорошо. Будете ли вы завтра в офисе, Дмитрий хотел к вам заехать для обсуждения хода расследования?» — отвечала Бершеда.

Благодаря уголовному делу в Монако Дмитрию Рыболовлеву удалось запустить серию гражданских процессов на территории других стран, где находились активы Ива Бувье, и полиция ему всячески в этом помогала.

«Татьяна, я в Интерполе, в Лионе, буду тут два дня. Есть ли срочные вопросы по Сингапуру и Гонконгу? Завтра можете поговорить об этом с Фредериком», — писал Кристоф Аже Бершеда в конце марта.

«Я проверил информацию о самолете Falcon [Ива Бувье], он находится в аэропорту Женевы… Французы хотят арестовать Ива, когда он прилетит в Ниццу или Париж», — писал уже полицейский Фредерик Фусарри, пересылал телефон своего коллеги из Парижа для обсуждения обстоятельств подачи нового заявления на Бувье. «Кстати, я, наверное, не очень хороший специалист по футболу, но мне кажется, что команда может выйти в Лигу чемпионов, если немного повезет», — добавлял он в следующем сообщении.

«Спасибо, вы так же хорошо разбираетесь в футболе, как в своей работе», — писала в ответ Бершеда.

В мае в прессе стали появляться заметки о нарушениях в расследовании уголовного дела Бувье, что не понравилось высокопоставленному правоохранителю Филиппу Нармино. Адвокат заказала анализ публикаций и затем написала чиновнику, что все они не получили резонанса, а по своей стилистике были сделаны скорее всего заинтересованной стороной — Ивом Бувье.

«Спасибо, это успокаивает, но это говорит о том, что противоположная сторона выстраивает свою стратегию. Целую. Приятного воскресенья», — написал в ответ Нармино.

Однако летом публикаций об этом уголовном деле стало больше, а главное — в прессе стали появляться фотографии Нармино, которые якобы свидетельствовали о его деловых отношениях с Дмитрием Рыболовлевым. На одной из них Бершеда и Нармино пили шампанское в яхт-клубе, на другой Нармино уже один проводил время в шале миллиардера в Гштадте. О последней публикации в Monaco Mattine Бершеда за несколько дней предупредили полицейские Монако, а уже после выхода материала помогали ей готовить пресс-релиз с ответом Дмитрия Рыболовлева.

Примечательно, что часть сообщений полицейские отправляли со своих служебных почтовых ящиков.

Надо заметить, что Татьяна Бершеда обращалась к властям Монако и в интересах других российских бизнесменов, в том числе попавших на родине в розыск по обвинениям в экономических и коррупционных преступлениях. Например, она оказывала содействие в освобождении бывшего главы «Военно-промышленного банка» Георгия Беджамова, задержанного в 2016 году в Монако по запросу российской Генпрокуратуры в рамках дела о хищении 200 млрд рублей, но освобожденного из-под стражи под обязательство явки в полицию и затем улетевшего в Лондон. Супруга Беджамова, как следует из изъятой переписки, общалась с Бершеда и даже приглашала ее в Большой театр.

В Монако уголовное преследование своих чиновников и полицейских связывают с началом масштабной антикоррупционной кампании на территории всей Франции, но признают, что к российским бизнесменам приковано особое внимание.

И дело не в том, что за последние пятнадцать лет Лазурный Берег стал излюбленным местом отдыха и инвестиций для состоятельных российских граждан, а во многом из-за сильного влияния отдельных предпринимателей на политические процессы в княжестве. Дмитрия Рыболовлева же считают главным (если не единственным) россиянином, получившим почти неограниченный доступ в кабинеты местной власти. Бизнесмен, надо отдать ему должное, не забывал чиновников даже после их увольнения — финансировал отделения Красного Креста в Монако после того, как туда перешел бывший глава служб юстиции Филипп Нармино, а экс-советника юстиции Марка Масруна и вовсе ввел в руководство футбольного клуба.

При этом важно понимать, что Монако остается одним из немногих европейских анклавов, где сохраняется сильное российское влияние. И не только в качестве тихой гавани для нуворишей. Князь Альбер II, известный прекрасными личными отношениями с Владимиром Путиным, был и одним из последних политиков, фактически лоббирующих интересы России в Европе. Уголовное дело, в котором фигурирует Рыболовлев, — это на самом деле важный элемент зачистки правоохранительной системы княжества, в том числе и от политического российского влияния.