Минск 130 лет назад предлагали назвать по-другому

Идея вызвала в свое время широкий резонанс.

Переименование столицы Казахстана из Астаны в Нурсултан вызвало бурные дискуссии и шутки в Сети. А ведь 137 лет назад и Минск могли переименовать, вспоминает tut.by.

Краевед Вадим Зеленков внимательно просматривает страницы старой прессы — советской и дореволюционной, отыскивает там колоритные публикации и растолковывает современным читателям, как была устроена жизнь.

Улица Скобелевская. Снято примерно от современного входа в правое крыло Дома офицеров. Источник: fbc.pionier.net.pl

Минск мог стать Скобелевым

«Утрата Скобелева чувствуется все сильнее. В память покойного, бывшего почетного гражданина города Минска, городское общество, как слышно, желает ходатайствовать: о переименовании города Минска из Минска Губернского в Минск-Скобелев».

Так писала в 1882 году московская газета «Русь». В той же корреспонденции говорилось, что в честь Скобелева предлагается назвать улицу, школу для солдатских детей, а в Губернаторском саду воздвигнуть бюст Скобелева.

«Русь», № 29 (17 июля), 1882

После Октябрьской революции изменения названий стали обычным делом (Ленинград, Троцк, Свердловск, Калинин, Дзержинск), но в Российской империи города получали новые имена только в честь членов императорского дома. Одно из исключений — Каракол в Средней Азии, переименованный в Пржевальск. Так поступили по повелению Александра III — для увековечения памяти Николая Пржевальского, умершего в этом городе.

Разбираемся, что же было со Скобелевым.

А кто вообще этот Скобелев?

Михаил Скобелев был одной из самых ярких личностей в российской армии, а в 70−80-е годы XIX века — самой яркой. Его прозвали «белым генералом» по цвету мундира, бурки и коня, которые выделяли его в многочисленных и, как правило, победоносных сражениях.

Отношения с начальством у него были далеки от идеальных, поэтому после окончания прославившей его Русско-турецкой войны 1877−1878 годов его назначили на невысокую для военачальника такого ранга должность. Он стал командиром 4-го армейского корпуса, расквартированного в Минске.

Летом 1882 года Михаил Скобелев взял отпуск, чтобы посетить родовое имение, на несколько дней остановился в Москве — там скончался 24 июня в 39 лет.

Страшно поражены. Что писали газеты о смерти «белого генерала»?

Смерть Михаила Скобелева вызвала много толков, в том числе конспирологических — одну из версий изложил в романе «Смерть Ахиллеса» Борис Акунин (Скобелев там назван Соболевым).

Те, кто не задумывался о теории заговора, просто скорбели.

«Все страшно были поражены, — писали «Минские епархиальные ведомости». — Никто не хотел верить, чтобы белый генерал, которого все видели 21 июня бодрым и здоровым, мог умереть так скоро. В 12 часов уже служились панихиды: в Кафедральном соборе и других церквях. На лицах всех молящихся видно было горе, слезы лились ручьями. Особенно, как слышали мы, трогательна была панихида в казармах».

«Минские епархиальные ведомости», № 14, 15 июля 1882 года

Как отнеслись к этой идее другие?

Посыпались предложения об увековечении памяти Скобелева, в том числе — более чем неожиданная идея переименовать в его честь Минск. Помимо газеты «Русь», это предложение опубликовали и другие московские издания.

Но оно настолько не соответствовало традициям, что вызвало негативную реакцию даже у антагонистов, в остальном не переваривающих друг друга.

Князь Владимир Мещерский, крайне правый петербургский публицист, боровшийся со всеми мало-мальски либеральными реформами, редактор одиозного журнала «Гражданин» (чтение которого Антон Чехов уподоблял «сидению на ассенизационной бочке»), писал:

«Русь» поместила какие-то таинственные телеграммы из Минска по поводу смерти Скобелева, о желании будто бы города просить, чтобы город Минск назвать Скобелевым… Не есть ли это то, что называется: пересолением!».

Нечасто приходиться соглашаться с такой неприятной личностью, но да: пересолили!

А львовская (в те годы город относился к Австро-Венгрии) Gazeta Narodowa откликнулась на статью, опубликованную в петербургском «Новом времени» резкой заметкой, кончавшейся словами: «Так азиаты уважают исторические названия польских городов!». О том, что историческое название города — Менеск, Менск — никак не польское, газета умолчала.

Прямой перевод: «Новая подлая идея Москалей! Новое Время сообщает, что существует проект, призванный в память о том, что Скобелев жил в Минске несколько лет, переименовать город в Скобелев, а улицу, где он жил, в Скобелевовскую. Чтобы облегчить эту перемену названия, Минск вначале назовут Минск-Скобелев, а затем Минск отбросят и останется только „Скобелев“. Новое Время утверждает, что этого требуют сами жители, то есть несколько гнусных „деятелей“. Так азиаты уважают исторические названия польских городов!».

Разум возобладал, через край не хватили. Именем Скобелева назвали не город, а только Батальонную улицу, на которой жил генерал. Дом его находился примерно там, где сегодня расположена школа № 4. Скобелевской улица называлась до 1923 года, когда была переименована в Красноармейскую.

Справа дом Чапского (сейчас здесь левое крыло здания Администрации президента). Дом Скобелева был вдали, слева за деревьями. Источник: fbc.pionier.net.pl

Впрочем, город свой Михаил Дмитриевич на время получил.

В 1907 году его именем назвали расположенный в Узбекистане город Новый Маргилан, где Скобелев в середине 1870-х годов был губернатором и командующим войсками. В наши дни это событие расценивается по-разному. В узбекской «Википедии» про переименование Нового Маргилана в Скобелев пишут, что это сделали «колониальные чиновники», а Скобелев «залил кровью Центральную Азию». В русской же он герой и благоустроитель края.

Новое название продержалось недолго: через 17 лет населенному пункту вернули историческое имя — Фергана.

А Минск, к счастью, никто больше переименовывать не пытался. Разве что по-белорусски вместо «Мінск» стали писать «Менск», а потом снова «Мінск». Может быть, мы еще вернемся к истокам.

Фрагмент немецкой карты 1941 года. Любопытно, что здесь есть надпись на русском языке «электростанция» — немецкая версия делалась на русской картоснове