Ингушетия, Архангельск, Екатеринбург – далее везде

Почему в России все больше протестных акций в регионах?

В России все чаще случаются массовые уличные протестные акции в регионах, причем поводами для них становятся местные вопросы, которые, если вдуматься, являются производными от одной общероссийской проблемы: системного игнорирования властью мнения местных жителей.

Вслед за Ингушетией — где вполне лояльное федеральному центру население буквально встало на дыбы в ответ на попытку изменить границы республики за спиной ее жителей — крупные протестные акции в минувшие выходные состоялись в двух региональных центрах России — Архангельске и Екатеринбурге. Каждый конфликт имеет свою историю, и порой надо внимательно присмотреться, чтобы за скупыми информационными сообщениями разглядеть трагедии целых городов и регионов, а за ними — трагедию целой страны, где власть бесконечно назначает саму себя и совершенно оторвалась от реальных настроений, нужд и требований граждан.

ЛЮДИ ПРОТИВ ЦЕРКВИ: КОРНИ КОНФЛИКТА

Прошедшая 7 апреля в Екатеринбурге перекличка сторонников сохранения сквера в центре города собрала 4–5 тысяч участников, и это уже вторая акция горожан на этом месте. Но сама по себе проблема уходит корнями гораздо глубже.

Как и во многих городах России, в 30-е годы в Екатеринбурге было взорвано много православных церквей и среди них — Свято-Екатерининский собор. На месте, где изначально стоял собор, уже много лет находится сквер с фонтаном, а в память о соборе там с 1998 года стоит часовня во имя святой Екатерины. Многие годы вопрос о восстановлении собора не поднимался, тем более, что в городе открыто много новых церквей, в том числе с нуля построена огромная церковь на месте дома Ипатьева, где в 1918 году была расстреляна семья Романовых.

Важно отметить, что по уровню религиозности Екатеринбург едва ли можно считать православным городом: даже в дни больших религиозных праздников церкви посещает лишь несколько процентов горожан. Кроме того, в городе много мусульман — при том, что вопрос о строительстве мечети снят властями с повестки дня. Не так давно свою кирху пытались восстановить лютеране — но им не позволили этого сделать, причем как раз по причине того, что на месте бывшего лютеранского кладбища сейчас парк.

Впервые идея восстановить Екатерининский собор пришла, как говорят, в голову супруге бывшего губернатора региона Александра Мишарина. Именно этот губернатор и его окружение стали главными сторонниками проекта восстановления Екатерининского собора в 2010 году. Но, к своему удивлению, они наткнулись на активное сопротивление горожан. Времена были еще медведевские и вегетарианские, а одним из депутатов городской думы и активных противников этого проекта тогда был нынешний начальник штаба Алексея Навального Леонид Волков. Поэтому масштабные акции протеста привели к отказу властей от реализации проекта.

Прошло несколько лет, губернатор в регионе сменился. Бывший руководитель Екатеринбургской епархии и один из запевал всей истории с восстановлением собора, митрополит Викентий, был отправлен в Ташкент — как говорят, в том числе и из-за скандала вокруг восстановления собора.

Новый губернатор региона, Евгений Куйвашев, первое время не проявлял никакого интереса к проекту — как, впрочем, и к вверенной ему области в целом. Куйвашев, пользуясь связями в Москве, избавился от всех реальных и мнимых конкурентов в регионе и на этом успокоился, постепенно передав всю власть в регионе своему бизнес-окружению.

ХОЗЯЕВА МЕДНОЙ ГОРЫ

Как и во всей России, последние годы в Свердловской области и Екатеринбурге форсированными темпами шла ликвидация местного самоуправления, увенчавшаяся весной 2018 года отменой прямых выборов главы Екатеринбурга — вопреки протестам горожан. Евгений Ройзман, всенародной избранный главой города в 2012 году, ушел в отставку весной 2018 года, и новым главой города стал бывший вице-губернатор Высокинский, который даже формально не проходил ни через какие выборы: свои полномочия он получил по новому уставу от полностью лояльной губернатору городской думы.

Новый виток конфликта вокруг храма начался в 2016 году, когда за дело взялись два богатейших человека региона — «медные» олигархи Игорь Алтушкин (РМК) и Андрей Козицын (УГМК), то самое бизнес-окружение губернатора Куйвашева.

Трудно сказать, насколько цели металлургических магнатов определяются их духовными исканиями. Скорее, речь идет о какой-то сложной игре с федеральной властью и руководством РПЦ, ну и о баснословном тщеславии — понятно же, что огромный храм в центре города нужен миллиардерам ради таблички с их именами на фасаде, которая, как они верят, навсегда увековечит их жизненный триумф.

Сначала церковь решили строить в акватории городского пруда, насыпав в его центре искусственный остров. Сам проект, помимо других аспектов, был чудовищен еще и эстетически: это была сильно масштабированная смесь собора Василия Блаженного и питерского Спаса-на-Крови. По сути, речь шла об уничтожении пруда как такового и радикальной ломке всего городского пейзажа.

Естественно, никакого обсуждения ни места новой церкви, ни ее архитектурного облика с городским сообществом не было даже запланировано. Тогда горожане, политические активисты, урбанисты и молодые архитекторы, а также просто неравнодушные люди, самоорганизовались, и был создан Комитет Городского пруда, который координировал все последующие протестные акции.

Первая массовая акция протеста прошла в феврале 2017 — активисты выстраивались цепочкой на берегу и взялись за руки, пытаясь обнять пруд. Вторая, более массовая акция, прошла в апреле 2018 года. Губернатор Куйвашев назвал противников строительства новой церкви «общественными террористами».

Последняя акция состоялась в сентябре 2018 года и была самой массовой — тогда обнять городской пруд вышли несколько тысяч горожан. То ли в преддверии президентских выборов, то ли по каким-то другим соображениям, но от идей уничтожения пруда власти и олигархи вроде бы отступились.

СКВЕРНАЯ ИСТОРИЯ

Тут же возникла новая идея: соорудить огромную церковь в псевдовизантийском стиле на берегу пруда, уничтожив существующий там сквер — одно из любимейших мест отдыха горожан.

Как и в случае с прудом, все решения принимались кулуарно, а от открытыхобщественных обсуждений власть уклонилась. Предложение провести общегородской референдум было предсказуемо заблокировано под смешным предлогом экономии бюджетных средств. Смешным, потому что сопоставимые с суммой, необходимой для его проведения, средства планируется потратить на ремонт памятника Ленину (и тут у православной общественности почему-то нет никаких возражений!) и восстановления еще одного советского мемориала в центре города.

Городские активисты применили прежнюю тактику — вышли обнимать приговоренный к уничтожению сквер. Первая акция прошла 2 марта 2019 года и собрала около тысячи человек. Она вызвала буквально панику у сторонников строительства церкви. Ответной мерой должен был стать молебен все в том же злополучном сквере в воскресенье 17 марта.

Подготовка к молебну шла с невероятными финансовыми вливаниями: реклама на 9 городских радиостанциях, агитация всех провластных СМИ, мобилизация сотрудников предприятий. Из Москвы был выписан десант артистов — Сергей Безруков, Михаил Галустян, Михаил Пореченков и другие. В итоге, даже с помощью подвоза массовки из городов области, собрать удалось 5-6 тысяч человек, и это было объявлено невероятным триумфом. Нельзя не отметить, что для агломерации с населением в полтора миллиона человека и многомиллионной области эта цифра выглядит нелепо и заставляет вновь задуматься об истинных масштабах воцерковления уральцев.

Естественно, все это время противники строительства новой церкви подвергались постоянному шельмованию во всех провластных и церковных СМИ. Власть и «медные» олигархи пытались создать информационный вакуум вокруг гражданского протеста: если о каждом новом спортсмене или артисте, поддерживающем сооружение церкви, бодро рапортовали почти все городские СМИ, то второй стороне конфликта слово вообще не предоставлялось. За исключением публикаций в немногих оставшихся независимых ресурсах.

Несмотря на то, что сторонники сохранения сквера избегали политизации конфликта, и, тем более, речь никогда не шла о противостоянии «верующие против неверующих» (среди противников строительства церкви много верующих людей), ситуация обострилась. Причем, прежде всего, усилиями храмостроителей протест все-таки обрел и политическую, и антиклерикальную составляющую, что не удивительно. Фактически, региональные и городские власти ведут себя как православные фундаменталисты, даже не пытаясь найти обоснования своим решениям вне рамок внутриконфессиональной логики: в городе, дескать, обязательно нужен храм в честь его «небесной покровительницы», а все, кто против — русофобы, сатанисты и «школьники Навального».

Штаб Навального действительно участвовал во всех этапах борьбы горожан с назойливым храмостроением, но всегда был лишь одной из вовлеченных в борьбу структур, и далеко не все участники акций могут считаться сторонниками Навального или даже политическими активистами в широком смысле слова. Но кому это интересно?

Региональные власти незатейливо эксплуатируют страхи Кремля, прикрывая свою неготовность и неспособность взаимодействовать с городским сообществом: гораздо проще выдать искреннее возмущение горожан за заговор темных сил, чем признать, что региональная и городская власть утратила всякую связь с населением и действует в интересах узкой группы лиц, решающих свои задачи.

7 апреля, в условиях жесточайшего давления и информационной блокады, защитникам сквера удалось вывести на свою акцию примерно столько же людей, сколько было свезено со всей области на молебен 17 марта.

Если власти не одумаются и не пойдут на диалог с населением, лето в Екатеринбурге обещает быть жарким, а вся история проектируемой церкви — позорной летописью насилия кучки чиновников, олигархов и священнослужителей над целым городом.

Пример Архангельска и Екатеринбурга должен вдохновить жителей всей России на борьбу: каждый раз, когда власть или аффилированные с ней структуры, пытаются что-то отобрать у граждан, надо не бояться, а выходить на улицы. Не надо ждать денег и организаторов, не надо выбирать лидеров и не создавать иерархические структуры, которые легко вычислить и уничтожить, надо самоорганизовываться и бороться — за каждый сквер, за каждый клочок земли, за право быть хозяевами своих городов. Благо, в наше время сверстать и размножить листовки может каждый, а интернет предоставляет огромные возможности для краудфандинга и самоорганизации.

Федор Крашенинников, newtimes.ru