Саудовская Аравия столкнула лбами две фракции нефтяников в Кремле

Как это повлияет на исход «ценовой войны»?

Что происходит с ценами на нефть? Polskie Radio поговорило на эту тему с экспертом варшавского Центра Восточных исследований Шимоном Кардасем (Szymon Kardaś).

— Цена нефти резко снижается, как и курс российского рубля. С чем связана эта ситуация? Каковы ее причины?

— Ослабление рубля, которое стало заметным в начале неделе, явилось прямым следствием падения цен на нефть. Нефтяной сектор имеет стратегическое значение для российской экономики, и это была первая, вполне ожидаемая, реакция рынков.

— С чем следует связать падение нефтяных цен?

— Из резкое снижение было эффектом провала переговоров, которые вели в Вене страны ОПЕК+. Делегации стран-членов ОПЕК и не входящих в картель государств, в том числе России, в 2016 году решили координироваться свои действия в области добычи нефти. Тогда появилось первое соглашение об ограничении ее производства, которое несколько раз продлевалось. Последний раунд переговоров, завершившийся 6 марта, не привел к достижению договоренностей. Саудовская Аравия предлагала всем участникам сократить добычу еще на 1,5 миллиона баррелей в сутки (1 миллион должен был прийтись на страны ОПЕК). Россия, в свою очередь, хотела сохранения прежних условий. Консенсуса достичь не удалось, это означает, что 31 марта прежнее соглашение об ограничениях утратит силу, а с 1 апреля страны, которые вели сотрудничество в рамках ОПЕК+, уже ничто не будет ограничивать.

— Что это означает для России? Что она сделает и может сделать в такой ситуации?

— С одной стороны, падение цен на нефть — это для нее плохая новость. Доход от экспорта сырья, а в особенности нефти и нефтепродуктов, остается важной позицией российского бюджета. Кроме того, в него заложена базовая цена на уровне 42,4 долларов за баррель, так что сохранение нынешних цен приведет к финансовым потерям на уровне двух миллиардов долларов в месяц. Следствием удешевления нефти стало также снижение котировок российских энергетических компаний (например, на Лондонской бирже).

С другой стороны, падение цен до нынешнего уровня для России еще не критично, ведь у нее довольно большой объем финансовых резервов. Это «подушка безопасности» в размере 570 миллиардов долларов. Более того, потери, связанные с падением нефтяных цен частично нивелирует девальвация рубля.

Российское правительство пока следит за ситуацией. Я не исключаю, что проанализировав эффект снижения котировок и возможные дальнейшие последствия, Россия вернется к столу переговоров с партнерами по ОПЕК+.

— Как может развиваться ситуация дальше?

— Если экономический спад будет все более заметным, а распространение коронавируса начнет оказывать все более сильное влияние на состояние экономики важнейших государств мира, нефтяные цены смогут удерживаться на низком уровне в течение нескольких месяцев. Если эту угрозу удастся сдержать, тогда обстановка на нефтяном рынке может наладиться. Существует вероятность, что после резкого обвала цен Россия и Саудовская Аравия решат вернуться к переговорам в формате ОПЕК+, а это тоже отразится на котировках.

— Как долго будут снижаться цены? От чего это зависит?

— Сложно сказать. С одной стороны, отчетливо видно, какое значение имеет для таких ключевых экспортеров, как Россия и Саудовская Аравия, борьба за сохранение своей доли на стратегических с их точки зрения рынках. Об этом свидетельствует готовность Эр-Рияда вступить в ценовую войну с РФ и другими странами. С другой стороны, сохраняющиеся долгое время низкие цены могут представлять проблему для финансовой и экономической стабильности многих государств, зависящих от нефтяного сектора.

Кроме того, важным фактором будет распространяющийся коронавирус. Если его не удастся остановить, повысится риск возникновения экономического кризиса, а это, разумеется, отразится на стратегии ключевых экспортеров нефти.

— Эксперты отмечают, что им непонятен шаг России, отказавшейся от ограничения добычи. Он выглядел, как гол в свои ворота.

— Судя по всему, здесь столкнулись два подхода. С одной стороны, Россия заинтересована в том, чтобы нефть стоила 50-60 долларов за баррель, поскольку это позволяет обеспечить бюджетную стабильность и даже постепенно увеличивать резервы. Цена на уровне 50 долларов россиян вполне устраивает, с этой точки зрения заключенное в 2016 году и неоднократно продлевавшееся соглашение, которое позволяло стабилизировать уровень цен, имело для Москвы свои положительные эффекты.

С другой стороны, часть ее нефтяных компаний, в первую очередь главный российский производитель и экспортер нефти Роснефть, критически относились к обязательствам по ограничению добычи в рамках формулы ОПЕК+. Они указывали в первую очередь на то, что в условиях обостряющейся конкуренции среди ключевых экспортеров такая ситуация дает преимущества США, которые систематически наращивают объем производства, а, следовательно, и свою долю на мировом рынке. Возможно, эта вторая точка зрения временно взяла верх. Глава Роснефти Игорь Сечин обладает сильной позицией в системе российской власти, а поэтому он выступает эффективным лоббистом.