Кочевники из календаря

Авторитарный вождь не знает, что делать, столкнувшись с реальной проблемой.

Вопрос о том, откуда в последнее обращение Владимира Путина прискакали печенеги — очень коварный. Песков хоть и дипломат по образованию, но тоже попал в непростую ситуацию. Если признать, что это — проделки референтов, то получается, референты над Путиным откровенно издеваются. А если признать, что Путин сам вспомнил про воинственных степняков, то пора всерьез задуматься о том, в какое психологическое состояние кризис загнал вождя. Песков выбрал второй вариант. Может быть, просто врать не решился.

КОЧЕВНИКИ ИЗ КАЛЕНДАРЯ

Пишут, что путинская реплика про «заразу коронавирусную» — парафраз знаменитой речи адвоката Федора Плевако (1842–1909), защищавшего некую старушку, укравшую чайник: «Много бед, много испытаний пришлось претерпеть России за ее больше чем тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двунадесять языков обрушились на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь, теперь... Старушка украла старый чайник ценою в тридцать копеек. Этого Россия уж конечно не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно».

Это не совсем правда. В сборниках судебных речей Плевако вы этой цитаты не найдете. Настоящий источник — короткий очерк Викентия Вересаева «Жил в Москве знаменитейший адвокат Плевако». Там — еще несколько таких же анекдотов, но этот почему-то пользовался особенной популярностью в советские времена. Его даже в отрывных календарях печатали — как пример борьбы прогрессивной интеллигенции за счастье трудового народа. Путин все-таки чему-нибудь и как-нибудь учился, по образованию — юрист, и с анекдотом про Плевако сталкивался наверняка не раз и не два.

Более того, ему этот анекдот, очевидно, нравится. Ровно десять лет назад, выступая с речью по поводу лесных пожаров, дым которых накрыл страну, Путин уже вспоминал воинственных кочевников: «И печенеги Россию терзали, и половцы, и псы-рыцари, и Великую Отечественную мы прошли. Россия все выстояла, все пережила. И сейчас, конечно, тоже испытание. Оно не носит глобального характера, это не какое-то нашествие, но это — испытание. И конечно, мы его преодолеем. Но только в том случае, если будем работать слаженно, консолидированно, эффективно, с полной ответственностью за порученное страной дело».

Любопытно, кстати, сравнить. Отмечали уже, что Путин сильно сократил список врагов, потерял где-то татар, поляков и Наполеона. Утверждалось даже, что это связано с нежеланием обижать «европейских партнеров». Но, как видим, этот список и раньше варьировался. В 2010 году Путин легко перешел от исторических воспоминаний к стандартному канцеляриту, и это — важный знак. Это показывает, что он был вполне уверен в себе, и в победе не сомневался.

В 2020-м он остался в пределах сказового строя речи — обратите внимание на порядок слов в словосочетании «зараза коронавирусная»: это ведь не современный лидер обращается к народу, тут за модное название новейшего вируса цепляется архаичная «зараза», тут рассказ ведет былинник речистый.

Или не очень речистый и явно растерянный. Кто не только читал, но и видел обращение, спорить не станет.

ВОЖДЬ И СОВЕТНИКИ

На президента работает целый штат спичрайтеров. Официально, впрочем, они называются референтами. В администрации президента есть специальный отдел — «Референтура президента Российской Федерации». Есть начальник референтуры — сейчас это Дмитрий Калимулин, есть старшие референты, есть рядовые. Калимулину (кстати, он успел в первой половине девяностых даже в структурах Гусинского поработать, а в референтуре АП трудится с 1997-го) Путин, судя по всему, вполне доверяет. Он возглавляет референтуру с 2004-го. Перейдя из президентов в премьеры, Путин забрал его с собой, а в 2012-м вслед за Путиным вернулся на прежнюю должность в АП.

Послание — главная в году публичная речь президента. Ее референтура только рихтует, а вот за основные тезисы бьются едва ли не все экспертные институты, близкие к Кремлю, а также администрация президента и правительство. Окончательное содержание определяет сам Путин, он же, уже после референтов, дополняет текст различными риторическими украшениями — на свой особенный вкус. Если из многостраничного труда экспертной группы в финальную версию попадает хотя бы абзац текста, эксперты считают себя людьми влиятельными и даже определяющими политику государства.

Любая длинная речь Путина — это плод невидимых широкой публике боев, которые ведут между собой его приближенные. А где же сам президент? Во-первых, конечно, в ключевых темах. До последнего времени он оставался вполне авторитарным лидером и говорил только то, что сам считал верным.

Вспомним, к примеру, о темах, которые всех волновали еще совсем недавно. Источники утверждают, что окончательная схема конституционной реформы в том виде, в каком она была изложена в Послании-2020, — собственная схема Путина. Здесь борьба началась не до, а после Послания, схема в итоге сильно поменялась, а для решения проблемы с сохранением Путина у власти в 2024 году был выбран самый простой, самый спорный и довольно рискованный вариант (выступление Валентины Терешковой в Думе не было совсем уж импровизацией, но готовили его стремительно, и знал о нем только узкий круг приближенных).

Но во-вторых (и это не менее важно, если мы хотим понять, кто именно нами правит почти безраздельно), настоящий Путин как раз в тех оговорках, шутках, цитатах и риторических украшениях, которыми его речи славятся. Здесь он, кстати, вполне верен себе на протяжении десятилетий — резкий, с наигранной немного тягой к простоте и дворовому юмору. Есть небесспорное мнение, что это — один из факторов его успеха, способ показать народу, что он — свой. Такой же. Понимающий настоящую жизнь.

«Мочить в сортире», «шило в стену», «бабушкины яйца» — нам тут есть что вспомнить.

Ну и, конечно, важно фиксировать, что Путин в своих речах цитирует. Он читает немного, но вдумчиво и, как человек без специальной гуманитарной подготовки, явно поддается обаянию чужого текста, подчиняется его авторитету. В разные времена важными источниками знаний для президента были труды философа Ивана Ильина (роскошное издание «Наших задач», если я не ошибаюсь, дарил Путину Никита Михалков, большой и не особенно грамотный поклонник русской консервативной мысли), сочинения Николая Бердяева, карамзинская «История». Совсем еще недавно — вспомнишь и не поверишь — главным чтением для него стали подборки архивных документов, оправдывающие сталинскую дипломатию. Он ведь даже статью о подлинных причинах Второй мировой анонсировал, вот только написать пока не успел.

СТЕПНАЯ ПЕЧАЛЬ

Ситуация в стране и мире меняется стремительно, причем не в лучшую для человечества сторону. Политику теперь диктует вирус, рассуждать Путину приходится уже не о славных героях Великой Отечественной, а вот выступать — часто. Тем меньше, значит, простор для маневра у референтов, и тем больше в публичных речах «настоящего Путина».

Приходилось читать, будто «половцы и печенеги» — гениальная риторическая находка, позволившая отвлечь общее внимание от реального содержания речи. Но позвольте, там ведь не от чего отвлекать внимание: вполне заслуженная благодарность врачам, мелкие подачки самым обездоленным, прежний страх, не дающий называть вещи своими именами, неготовность пойти на реальные меры, способные спасти экономику…

И стремление переложить максимум ответственности на плечи подчиненных, и всем очевидная растерянность. И вот к этой самой растерянности печенеги, прискакавшие с пожелтевшего листка древнего отрывного календаря, внимание как раз привлекают.

Авторитарный вождь, рвавшийся вершить судьбы мира, не знает, что делать, столкнувшись с реальной проблемой. И вспоминает умеренно смешную шутку, которую вспоминал уже лет десять назад. И смотрит сквозь экран на паству: грустно так, по-доброму. Словно бы сам помощи просит.

Рейтинги, правда, как рапортуют придворные социологи, демонстрируют стабильный рост. Но в это, кажется, и Путин уже не особенно верит.

Иван Давыдов, newtimes.ru