«В восьмиместную камеру набили 32 человека, мы спали по очереди»

Задержанный правозащитник рассказал о том, что видел в ИВС и СИЗО в Бресте.

Брестский правозащитник Роман Кисляк был задержан в день выборов, 9 августа, на площади Ленина. Тогда еще он не знал, что вечером в Бресте пройдет массовая акция протеста против результатов выборов, которая закончится многочисленными задержаниями, а на следующий вечер еще одна, а потом еще одна, пишет «Брестская газета».

А днем 9 августа сначала его отвезли в ИВС, потом перевели в СИЗО-7, потом отвезли на суд, потом обратно в СИЗО, потом обратно в суд, и 13 августа, наконец, он смог вернуться домой. Днем 14 августа над ним продолжится суд, после которого он, возможно, опять отправится отбывать арест. Но утром Роман успел рассказать о своем задержании, и о том, что видел в ИВС и СИЗО.

«На площадь я вышел потому, что на воскресенье у нас были заявлены митинги против аккумуляторного завода. Заявку я отправил – и ноль реакции. Я вышел, чтобы прояснить ситуацию. По дороге позвонил в горисполком, мне сказали, что в митингах отказано, а мои заявления, я так понял, они потеряли», – рассказывает правозащитник.

По его словам, на площади к нему подошли сотрудники ОМОН и поинтересовались, не заблудился ли он. В тот момент Роман разговаривал с прохожим – задержали их обоих. Позже обоим вменили пикетирование против власти – это статья 23.34 КоАП.

В ИВС Ленинского РОВД их поместили в камеру, где был только один «сиделец», которого задержали утром. По его словам, какая-то женщина написала на него заявление: мол, парень собирает металлические использованные банки, что делать из них бомбу. Как потом выяснится, в ИВС были и другие люди, на которых заявили «доброжелатели».

«До утра 10 августа мы были втроем в камере. Под утро начали без конца вводить людей: мы поняли, что было массовое задержание. Кстати, весь ИВС Ленинского РОВД до этого освободили – готовились. У нас была камера на восемь человек, и нас было восемь», – вспоминает Кисляк.

А 10 августа, по его словам, начался «жесткач»: «Пришел какой-то начальник, стал кричать на самих работников ИВС: «Что вы с ними цацкаетесь, возитесь?!» Нас сфотографировали в профиль и анфас люди в черном, они не представились. Какой-то начальник ходил и кричал: «Где эти Шарендо и Кисляк, устроили тут революцию! Я им покажу! На колени их!» И матом. Грозились, что в СИЗО повезут».

По словам правозащитника, во время прогулки к нему подошел молодой парень и сказал, что он несовершеннолетний – 18 ему будет в ноябре.

«Я, конечно, сказал об этом, но им было плевать. Мне ответили, что он проходит как 20-летний. Этот парень целый день не ел, он очень переживал, ему становилось все хуже и в итоге его забрала скорая», – говорит правозащитник.

К вечеру 11 августа людей начали выводить на суд.

«А потом резко стали всех выводить: «Быстро! Быстро! Бегом!» Стояли люди в черном, в бронежилетах. Я так понимаю, в городе было какое-то развитие событий. Нас напихали в автозак и повезли в СИЗО-7. Куча автозаков, людей в них битком, очереди, мы тоже стояли в очереди, дышать невозможно, жара, все потеют, вонь. Я снял майку», – вспоминает он.

«Когда нас стали выводить, это был конечно трэш: «Руки на голову!! Голову вниз!! Бегом!!» Тех, кто замешкался, били. Поставили на колени возле стены. Руки нельзя было поднимать, я не мог надеть майку, комары кусали, но ничего нельзя было сделать, – рассказывает Кисляк. – Часть людей обыскивали на улице, при этом каждого, кто шел, слышно было что били. Кричали: «Пошел! Пошел! Следующий! Я не знаю, кто это был, я не мог поднять голову, потому что иначе бы получил дубинкой. Сзади ходили с собакой, люди не могли поднять головы. Очевидно, что было принято решение так жестко действовать. Я не исключаю, что это были не местные ОМОНовцы. Мне повезло: нас проверяли в подвале, там уже такого не было: проверяли, но без насилия. Обыскали, вещи забрали и повели в камеру. Меня не били, но людей при мне били».

В СИЗО Кисляка «поселили» в восьмиместной камере, достаточно большой, на втором этаже.

«Но в восьмиместную камеру нас набили 32 человека. Одеяла дали, мы постелили на полу, на кроватях, кто худой – легли по двое. Кто полусидя, кто на скамейках. И мы менялись, спали по очереди. Но дружно, нормально», – говорит он.

По словам правозащитника, везде были бардак и неразбериха. Люди, которым дали трое суток, по истечении срока не могли выйти на свободу, потому что не было бумаг. Сотрудники СИЗО ходили, составляли списки, кого-то разыскивали.

«У нас не было жестко избитых. Я сужу по тем людям, которые со мной были. Двоим разбили телефоны. Когда в СИЗО помещали, били дубинкой по бедрах и удар пришелся по мобильникам. А еще были люди, которых взяли ни за что: например, были такие, кто просто сидел в кафе на летней площадке и их вытащили, был парень, который ехал на велосипеде и попал в замес – они вообще аполитичные», – говорит Кисляк.