«Она пошла защищать украденные голоса»

История Виталии Бондаренко, 18-летней героини из Бреста.

В июне 2020 года Виталии Бондаренко исполнилось 18 лет. В августе были первые ее выборы. Закончились для Виталии они неожиданно. Девушку ранили шумовой гранатой, завели на нее уголовное дело. Она стала единственной девушкой в массовом деле за протесты 10 августа в Бресте. В январе Виталия сбежала из Беларуси. Но в феврале вернулась, чтобы проститься с любимым, 17-летним Денисом Хазеем, который проходил по тому же делу. Ее задержали.

16 апреля Виталия Бондаренко свидетельствовала в суде. Ей грозит до восьми лет колонии. Денис Хазей в марте получил 3 года воспитательной колонии. Обоих признали политзаключенными, сообщает «Белсат».

Как это было

9–10 август в Бресте был один из самых массовых протестов в стране. Тысячи людей вышли на центральные улицы города, чтобы защитить украденные на выборах голоса. Силовики массово задерживали и избивали людей. Некоторые пытались защитить себя и своих родных и знакомых. Сейчас их за это судят. Еще в августе возбудили уголовное дело по ч. 2 ст. 293 УК («Участие в массовых беспорядках»), сейчас в Бресте по нему проходят более 80 человек. Большинство обвиняемых остается в СИЗО, некоторые – с августа. Подавляющее большинство фигурантов дела – молодежь.

В левую руку попал снаряд от шумовой гранаты

Виталию Бондаренко, единственную девушку, проходящую по по этому делу, обвиняют в участии в массовых беспорядках и метании в сторону милиционеров камней и земли. Виталию должны были судить в первой десятке, но тогда она была недостижима для белорусского «правосудия».

За 1,5 месяца в Брестском СИЗО Виталия изменила свою позицию: от «полностью не признаю свою вину» до «признаю частично».

16 апреля Виталия Бондаренко свидетельствовала в суде. Девушка сказала, что 10 августа приехала в центр Бреста по месту прописки, но не имела ключей, и сестры, которая там живет, тоже не было:

«Я стала наблюдать за происходящим. Вышла на проезжую часть, перед людьми выстроились милиционеры, начались взрывы. Тогда я взяла кусок земли и бросила в сторону милиционеров. Я была уверена, что он не долетит. Он перелетел милицию, потом я еще минимум три раза бросила камни, но они тоже ни в кого не попали. Милиции стало больше, они стали людей оттеснять. Потом у меня попал снаряд от шумовой гранаты, я стала отходить с места протеста. Позже вернулась в центр, где меня задержали во дворе».

Следствие интересовали отношения Виталии с Денисом Хазеем: «Если это ваш молодой человек, то, может, вы действовали в группе лиц?» – «Нет, я сама все делала», – ответила Виталия.

Напомним, что процесс идет в суде Ленинского района Бреста, дело рассматривает Андрей Грушко.

На скамье подсудимых, кроме Виталии, еще 12 человек: Денис Марусевич, Владимир Рубашевский, Даниил Бондарук, Марк Салоников, Симон Концевич, Вячеслав Костючик, Максим Зиневич, Михаил Калищук, Андрей Грищук, Виктор Пантелеев, двое несовершеннолетних – Александр Винярский и Эдуард Кудынюк.

«Надеюсь, что наши дети не будут сидеть»

Мария, бабушка Виталии Бондаренко, говорит, что внучка очень талантливая:

«Она росла на моих глазах, ее родители разошлись, потом ее папа умер, и все это время она жила со мною. Очень хорошо рисует и поет, любила складывать пазлы, танцами занималась, на коньках хорошо катается. Она училась в Высоком на повара, в прошлом году закончила, после чего работала в Бресте в кафе, а так все время хорошо готовила с детства. Кафе из-за пандемии закрылось, и так сложилось, что 10 августа она вышла на протест, шла отвоевывать свой голос, который украли.

У нас в молодости, когда мы первый раз в 18 лет голосовали, цветы вручали, а тут так случилось, что надо было выходить защищать свой голос. Мы все понимаем, что украли не только ее голос, но и миллионов людей. Ее обвиняют в массовых беспорядках, пишут в материалах дела, что она бутылку и камни бросала. Я видела видео, но не видела камня в ее руке».

После выборов женщина никак не может выздороветь: «Я в шоке была после выборов, я до сих пор в шоке. Как можно было так обманывать людей? Я вообще не понимаю этого, я ненавижу лжецов и воров. И вот так меня обмануть! У нас вся семья не голосовала за Лукашенко, голосовали мы за Тихановскую».

С января Мария видела внучку только на суде: «Виталия приехала в конце февраля, и мы этого не знали, мы не успели с ней поговорить. Но она сумела встретиться с Денисом. В январе она резко уехала, сказала, что не будет сидеть. Но так получилось, что вернулась и ее «приняли». Может, она надеялась, что сумеет с собой парня забрать… Мне сложно сказать, мы не успели поговорить. Как она уехала в январе, с тех пор у нас не было связи. Когда Виталию задержали, мама ходила увидеть дочь, но тогда не дали этого сделать, и только на процессе мы ее увидели. Адвокат долго не мог к ней попасть».

Мария была на нескольких судебных заседаний. Женщина возмущена тем, что там происходит:

«На суде я услышала показания людей, якобы пострадавших. Мы их не видели, они были в другом помещении с измененными голосами. И у каждого из них противоречия, сведения во время следствия и суда расходятся. При этом они не были ни в чем уверены, и меня это тоже удивляло, как один и тот же человек может давать разные показания. Была на еще одном судебном заседании, и уже потерпевшие говорят, что к обвиняемым не имеют претензий. Только один жаловался, что у него погон оторвался».

Бабушка Виталии говорит, что вся семья на стороне девушки, и надеется, что внучка и другие подсудимые по этому делу сидеть не будут, так как не сделали ничего такого, чтобы оказаться в тюрьме:

«Я вижу, как судят фактически детей, смотрю на внучку – и она всем видом показывает: мол, бабушка, уходи. А я вижу ее глаза, наполненные слезами. Она чувствует, какую боль она нам принесла, но мы ее не осуждаем, мы – за нее. Она пошла защищать справедливость, и я верю, что все удастся. Я уверена, что не должны дети сидеть, это явно не криминал, они никого не убивали. Я хочу, чтобы был справедливый суд, чтобы судьи не скакали по указке сверху, а оценивали факты. Там даже на «химию» и домашний арест не тянет, максимум штраф. А им грозят годы тюрьмы».