Андрей Шарендо: Мне пришлось бежать из-под домашнего ареста

Лукашенко боится беларусской солидарности.

Активистка гражданской кампании «Европейская Беларусь» Полина Шарендо-Панасюк более двух лет находится в заключении в тяжелейших условиях. В интервью программе сайта Charter97 Studio X97 рассказал ее муж, координатор гражданской кампании «Европейская Беларусь» Андрей Шарендо рассказал, c какими трудностями пришлось столкнуться их семье после ареста Полины.

Подписывайтесь на Youtube канал «Хартии-97» - charter97video. Поделитесь видео с друзьями. Ставьте лайки и пишите комментарии.

— В 2021 году вы решили уехать из Беларуси. Сейчас вы и дети в Литве находитесь?

— Я был под домашним арестом. Мне пришлось бежать из-под домашнего ареста, пришлось нелегально перейти границу с Литвой. Был очень сложный процесс, чтобы вывести детей из Беларуси. Режим препятствовал. Только спустя 9 месяцев я смог увидеть и обнять своих детей.

Да, сейчас мои дети со мной, они находятся в Литве. Мы начинаем свою жизнь заново, но я уверен, что нам вскоре можно будет вернуться в Беларусь.

— Детям сколько лет сейчас?

— Сейчас старшему 13 лет, младшему — 6.

— Что они спрашивают про маму?

— Дети взрослые, они понимают, что произошло, где мама находится. Да, вначале было сложно. Первые полгода, первые несколько месяцев. Когда Полину забрали, младшему было 4 года, старшему только исполнилось 11.

Младший часто подбегал к кровати и спрашивал: «Где мама, я не могу ее найти». Это было очень сложно. Но, к счастью, время лечит и я стараюсь изо всех сил заменять собой и маму, и всю семью, чтобы семья была полноценной. Сейчас, да, детям стало полегче, они все понимают, где находится мама, какая ситуация сейчас в Беларуси.

— А что вы им говорите, когда спрашивают, когда мама вернется?

— Старший-то понимает, что мама вернется только тогда, когда уйдет Лукашенко, когда изменится ситуация. Но младшему я говорю, что вот-вот, если не через месяц, то скоро. Скоро мы все вместе соберемся. Скоро мы все вместе поедем куда-нибудь отдохнуть. Скоро вместе вернемся в Беларусь.

— Что простые люди сейчас могут делать для политзаключенных? Потому что когда это началось - 2020 год, посадки, вот новая волна, сильная волна посадок - было желание писать письма, помогать. Но мы ведь понимаем, что со временем это все угасает. Как это внимание удержать? Что можно еще делать сейчас?

— Сейчас, особенно в ситуации войны в Украине, тема беларусских политзаключенных, даже самой Беларуси, отошла на второй план. Какая нужна поддержка? Это поддержка, в первую очередь, семей политзаключенных, потому что им сейчас тяжело.

Даже психологическая поддержка - очень важна. Когда я был в Беларуси, когда даже сидел под домашним арестом — было важно, когда человек просто подходит к тебе на улице, узнает и высказывает слова поддержки. Это очень важно, это очень поддерживает и это наша солидарность. А солидарность — это один из путей нашей победы. И режим Лукашенко с этим никак не может бороться, с проявлением простой человеческой солидарности. И это его тоже очень сильно пугает.