«Большинство населения так и живет: звонит будильник — встаешь на нелюбимую работу»

Рассказы беларусов, которые ушли из IT и не жалеют.

Статистика говорит, что у айтишников самые высокие средние зарплаты в стране. Жаль, никто не считает, сколько айтишников не любят свою работу и мечтают заниматься чем-то другим, но ничего не меняют из-за денег.

Журналисты onliner.by поговорили с читателями, которые целенаправленно шли в IT, но спустя некоторое время решили оставить эту сферу.

Что должно случиться, чтобы айтишник с высокой зарплатой бросил все и ушел?

Вообще-то, Анна мечтала о карьере кондитера. Выучилась на технолога пищевой промышленности, участвовала в кондитерских конкурсах, заработала золотую и серебряную медали на международном чемпионате кондитерского искусства в 2017 году. Пекла торты на заказ, проводила кулинарные мастер-классы. Нашла в Витебске кондитерскую с хорошей зарплатой для распределения.

А потом перед девушкой встал выбор: уехать вместе с любимым человеком в Минск либо остаться одной в Витебске. Она выбрала первый вариант.

В Минске Анна согласилась на распределение, о котором она отзывается так: «Это был очень плохой вариант». Работа вроде та же, что и раньше (нужно было заниматься печеньками и кексами на производстве), но платили за нее по 12 рублей в день. Плюс было сложно добираться: сначала Анна садилась на метро на станции «Институт культуры», ехала до конечной, пересаживалась на автобус, потом шла пешком… Утомительно.

— Поэтому я перераспределилась пекарем в кафе, где пекут булочки с корицей. Там все было классно и круто, но у меня возник конфликт с начальницей. Мы с ней доводили друг друга до слез, она угрожала уволить меня по статье, а я — подать на нее в суд. В итоге она отпустила меня спокойно, но мне пришлось выплатить колледжу 5400 рублей компенсации из-за распределения.

На этом карьера кондитера для Анны закончилась. Девушка решила попробовать себя в IT.

Парень Анны на тот момент уже был ее мужем, и он как раз работал программистом. Анна тоже захотела в IT, к тому же ее давно раздражало, что супруг и друзья-айтишники часто разговаривают про какие-то «релизы» и «репорты», а она ничего не понимает.

История Анны про «уйти в IT» банальная: нашла четырехмесячные курсы тестировщика, заплатила за них 1700 рублей. Быстро нашла работу.

— Первое время на новой работе у меня был вау-эффект от IT: бесплатные печеньки!

Было много мелочей, которые подкупали. Если раньше в общепите у меня было на обед пять минут и не больше, иначе у меня сгорят булки, то теперь я могла спокойно поесть с коллегами. В IT я практически со старта стала зарабатывать больше, чем на предыдущих работах, и получала больше, чем мои сокурсники на заводе.

Потом оказалось, что картинки «ожидание» и «реальность» применительно к работе в IT слишком отличаются. Анна не ожидала, что ей предстоит выполнять много монотонной работы. Девушка сравнивает тестировщика с бухгалтером, разве что бухгалтер работает с цифрами, а тестировщик — с буквами и цифрами.

— Мне с моим характером было невыносимо сидеть на месте, а перед монитором мне иногда надо было проводить и по 14 часов в день. При прохождении IT-курсов я не ожидала, что меня ждет такая работа.

Нагрузки было много и постоянно становилось больше. На меня повесили бизнес-анализ, проджект-координирование и другие вещи, которые, вообще-то, тестировщик выполнять не должен. Мне было нужно общаться с заказчиками, а некоторые из них могли спокойно послать меня матом.

Я попросила прибавку, но мне отказали. А меня как раз в это время пытались схантить. Поэтому, отработав в первой компании чуть больше года, я ушла тестировщиком в другое место.

На новом месте меня ждали те же самые переработки, монотонная работа, требование сделать все прямо сейчас. Плюс тестировщиков особо не любят программисты, ведь ты, по сути, указываешь им на их ошибки. Поэтому в команде я ощущала себя белой вороной. Руководство решило, что я должна еще и отвечать за комментарии пользователей, чтобы лучше тестировать. А там могли написать: «Ваше приложение — полная херня!»

Во второй компании Анна продержалась год. Потом руководитель предложил ей повышение зарплаты на 20% при условии, что она согласится на переработки. К тому моменту девушке уже ничего не хотелось, поэтому она ответила, что уходит и в IT больше не вернется. Это было в 2021 году.

До этого Анна уже год вела свой блог о нутрициологии в Instagram, где было всего 500 подписчиков. Она вложила в его развитие свою заначку и стала двигаться в этом направлении.

Ушла из IT — доход сразу же снизился примерно на 40%.

Пришлось отказаться от постоянных поездок на такси и заказа стейков из лосося. Хотя Анна говорит, что спустя два года на своих консультациях нутрициолога зарабатывает как айтишница.

— Я уволилась из IT и наконец стала нормально жить, нормально спать, мне перестала сниться работа. Нутрициология мне близка, ведь у меня самой были расстройства пищевого поведения: я была и в два раза шире, чем сейчас, и в два раза у́же. У меня в колледже были химия и биология, поэтому я знаю, как еда действует на организм. Сейчас каждый клиент, который приходит ко мне через блог, приносит мне $50 в месяц, и я уже вышла на ту зарплату, которую получала тестировщицей.

Мой муж меня не понимает. Он говорит, что поменял бы сферу только в том случае, если бы в другом месте платили больше. А я ушла туда, где платят меньше. Зато я перестала быть дерганой. Да, не каждый может позволить себе такое, если есть дети, кредиты. А если всего этого нет, то почему бы не попробовать поменять жизнь?

Мне не хотелось в условные 35 лет понять, что я потратила так много времени на работу, которая мне не нравится.

Благодаря IT объездила пол-Европы, но надоело ходить на нелюбимую работу

Ольга пошла работать программистом сразу после университета. У нее физико-математическое образование, поэтому никакие курсы не понадобились. Устроилась в IT-компанию, в которой, как сама говорит, было скучно и неинтересно.

— Работа программистом дала мне возможность много путешествовать, потому что мне много платили. У меня всегда была виза, я объездила всю Германию и Польшу. Если выбирала Турцию или Египет, у меня были только пятизвездочные отели.

Уже через два года работы программистом я купила себе машину Saab. Мне было 23, я отдала за нее $9—10 тыс.

Компания баловала сотрудников постоянными корпоративами и другими развлечениями, можно было бесплатно пройти на курсы. Вопрос только в том, что Ольге не нравилась ее работа.

— Каждый день я монотонно проделывала примерно одни и те же операции.

Меня каждый день ожидали совещание и далее один и тот же цикл работы — какой-то день сурка. Есть люди, которые могут делать что-то монотонно, а меня это угнетало. Определенно, IT не для всех.

Меня злил контроль надо сотрудниками: во сколько пришел, во сколько ушел — это фиксировалось по пропуску с чипом. Работаешь, а над тобой видеокамера. У меня пропадал энтузиазм, каждый раз по утрам я заставляла себя идти в офис.

У нас бóльшая часть населения так живет: звонит будильник — встаешь на работу, которая не нравится. Но идти надо, потому что хорошо платят, а у тебя ребенок и кредит.

Я очень интенсивно работала в период, когда зарабатывала на машину. И мой папа, видя мое состояние, сказал: «Слушай, Оль, зачем так работать, если ты можешь найти сферу, которая принесет тебе удовольствие и ты сможешь зарабатывать легко?»

Отработав программистом в течение четырех лет, Ольга решила оставить IT и поискать что-то другое. Важный момент: у нее была заначка, которая позволяла не торопиться с поиском новой работы. Ольга познакомилась с поляками, которые работали в строительной сфере. Они пригласили ее в Польшу маркетологом, она согласилась. И поняла, что ей нравится все, что связано со строительством и архитектурой. Вернулась в Беларусь и на деньги, заработанные в Польше, открыла в ТЦ салон по продаже плитки. А потом стала делать плитку сама.

Сейчас Ольге 36 лет, у нее свое производство кирпича и плитки ручной формовки. Есть ребенок, своя квартира. А буквально на днях она ездила смотреть авто за $150 тыс. Жизнь удалась и без IT.

— Есть еще один важный для меня момент. Когда я работала программистом, понимала, что в этой сфере есть потолок по зарплате, который ты не перепрыгнешь. Например, тестировщик не может зарабатывать больше $1500—2000. А я в строительной сфере могу. Да, первое время у меня был небольшой доход, но на зарплату уровня IT я вышла уже через четыре месяца.

«Теперь работаю больше, зарабатываю меньше, зато мне интересно»

Лера выучилась на дизайнера в университете, а с таким образованием довольно легко попасть в IT. Лере нравилось рисовать персонажей, поэтому в 2019 году она попробовала себя в геймдеве — сфере разработки компьютерных игр.

Первую работу девушка получила в условной конторе «Рога и копыта». Платили мало, зато давали возможность наработать опыт. Спустя год компания растеряла заказчиков из-за коронавируса и распустила команду. Лера, уже имея портфолио, смогла устроиться в серьезную IT-организацию. Спустя год попрощалась с карьерой айтишницы из-за адского выгорания.

— Первое время все было хорошо, а потом мне на месяц дали проект, который забрал у меня все силы. Я работала днями и ночами в команде, где все сухо и жестко, все ходят по струнке, на созвонах ждут своей очереди отчитаться. Нужно было показывать свои работы и выслушивать критику. И так каждый день с десяти утра до десяти вечера. Из-за стресса у меня начались дикие бессонницы, за всю ночь я могла проспать всего три часа.

У меня начала ехать крыша, но взять отпуск или уволиться я не могла. Мне в голову даже приходили мысли что-то себе сломать, чтобы уйти на больничный.

Я стала чувствовать себя винтиком в системе, заточенной на получение денег. Мои идеи задвигались, у меня не было роста.

Спустя какое-то время девушка все равно уволилась, перешла в другое место дизайнером. Через три месяца уволилась и оттуда: решила, что останется в рисовании, но теперь уже вне IT-сферы.

Предыдущие работы помогли Валерии собрать стартовый капитал, которого хватило, чтобы обучиться делу, которое нравится больше, — татуировке.

— Сейчас я работаю еще больше. В десять утра я выезжаю из дома в салон, в десять вечера возвращаюсь и продолжаю работать: обрабатываю фото, делаю посты в Instagram. Стало тяжелее, но интереснее.

Да, я потеряла в деньгах. Но понимаю, что спустя время мои доходы увеличатся.

HR-эксперт: одной высокой зарплаты для счастья мало

К чему должен быть готов человек, который сейчас хочет переучиться на айтишника? На этот вопрос отвечает Алексей Немкович, управляющий партнер консалтинговой компании Artitera, руководитель практики Executive Search, профессиональный хедхантер и карьерный консультант.

— Спрос на джуниоров катастрофически снизился, все хотят видеть готового специалиста, в которого не нужно вкладываться. Поэтому первое, к чему нужно быть готовым, — это к высокой конкуренции.

Попасть в IT-сферу сейчас сложнее, потому что кандидатов-новичков становится все больше, а вакансий — меньше. То есть спрос на IT-специалистов в нашей стране снизился, а онлайн-школы продолжают штамповать на курсах тестировщиков, разработчиков, IT-рекрутеров, дизайнеров.

Второе — в этой сфере стали меньше платить джунам. В компаниях понимают, что новичку можно мало платить в старте или звать на неоплачиваемую стажировку. В некоторых компаниях предпочитают набирать на стажировку пять-десять человек, а потом выбирать среди них лучшего и оставлять только его.

Третье, что нужно учитывать, — то, что изнутри IT-сфера не всегда выглядит так, как она смотрится снаружи. Международные компании здорово вкладывались в HR-бренд, чтобы привлекательно выглядеть на рынке и создать мифологему, что в IT комфортно, что здесь работают исключительно милые люди, которые трудятся в удобных креслах перед большими мониторами Apple, что IT-сфера — это иная субкультура, со свободным графиком, постоянной удаленкой и лояльными менеджерами. Это помогало IT получать большой входящий поток кандидатов из различных отраслей.

Реалии могут оказаться более суровыми.

Например, ты придешь в компанию, в которой люди сосредоточены на работе, увлечены своим делом и почти не обращают на тебя внимания. Потому что айтишники в силу специфики своей деятельности меньше задействованы в корпоративных «болталках» и курилках в рабочее время. Они в среднем меньше коммуницируют между собой в течение рабочего дня, чем люди в отделе продаж или бухгалтерии. Разработчики сидят и пишут код в наушниках, сосредоточившись и не обращая ни на кого внимания, и ходят к психологам, чтобы их внутренние эмоциональные границы никто не нарушал. Тебе зачастую попросту не с кем поболтать, поделиться личным и профилонить. А это то, к чему привыкли многие беларусы, работающие в реальном секторе экономики.

— Насколько это нормально — не любить свою IT-работу, но оставаться там ради денег?

— Вообще-то, многим людям в принципе не нравится работать. Это точно не первичная потребность любого человека. Когда можно сказать, что человек любит свою работу и она приносит удовлетворение? Есть четыре фактора любви к своему делу. Первый — когда эта работа у вас получается. Второй — когда вы получаете за свою работу признание, когда вам говорят «Ты спас моего ребенка», «Ты научил моего ребенка читать». Третий — когда вы осознаете ценность того, что делаете, и гордитесь, что приносите миру пользу. Четвертый — когда вы получаете хороший доход.

— А одного фактора недостаточно для счастья или удовлетворенности?

— Если вы делаете то, что у вас хорошо получается, но все говорят, что это какая-то никому не нужная ерунда, как вы будете себя чувствовать?

— Думаю, что очень плохо.

— Теперь добавьте к этому, что вам еще и мало платят. А вот если человек понимает, что у него получается его работа, его благодарят, он получает признание, но заработок небольшой, то он вполне может быть удовлетворен своей работой. Деньги и доход — точно не мерило счастья и удовлетворенности собой.

Пример с айтишниками. Тебе платят высокую зарплату, а ты не видишь результата и реальной пользы от своей деятельности, постоянно сомневаешься в себе, потому что тебя не благодарят и не хвалят. Такая работа не принесет радости, сколько бы за нее ни платили. У человека возникает ощущение, что ему платят непонятно за что, и он ждет, что это закончится, его разоблачат и уволят.

Это типичный пример синдрома самозванца — высокооплачиваемые специалисты, в том числе айтишники, зачастую живут с этим чувством. Человек не был лучшим в школе, в университете, а зарабатывает в разы больше своих сокурсников, в три раза больше своих родителей, у которых руководящие должности и 20-летний трудовой стаж. Приходит время, и такой человек начинает задаваться вопросом: «А в чем моя ценность?»

В IT достаточно невротиков, которые на вопрос «А что есть в твоей жизни?» отвечают: «Работа, кот и лучший в городе психолог».