Каминг-аут империи Тяньаньмэнь

В Пекине не в восторге от кремлевского хулигана, который поломал его тонкую игру.

Пекин дистанцировался от скандальных высказываний своего посла в Париже Лю Шая о Крыме и постсоветских странах - дипломат выражал «личное мнение в ходе теледебатов». Стенограмму интервью удалили из официального аккаунта, представительница МИД КНР заявила, что Пекин не ставит под сомнение суверенитет гопсударств, входивших в СССР, китайское посольство в Париже выпустило специальное коммюнике. КНР не меняет официальную позицию по украинскому вопросу и по-прежнему претендует на роль миротворца. За выходные международный скандал успел набрать обороты: с резкими протестами выступили Украина и страны Балтии. Лю Шая вызвали во французский МИД; 80 евродепутатов потребовали его высылки. Наш обозреватель уверен, что несдержанный на язык посол проговорил важнейшие принципы китайской политики.

Интервью китайского посла вызвало переполох. Как же так? Ведь континентальный Китай вовсе не заинтересован в обрушении существующего международного порядка, в погружении мира в хаос. Он заинтересован в сохранении хотя бы относительного международного спокойствия, позволяющего ему «тихой сапой» экономически завоевывать мир. И ему точно не нужно резкое усиление конфронтации с Западом, от экономических связей с которым он зависит гораздо больше путинской Московии.

Вот Пекин и подчеркивает постоянно, что в принципе он - за базовые принципы международного права. За суверенитет и территориальную целостность. И вдруг оказывается, что суверенитет и территориальная целостность - это «как посмотреть». Они условны. Они действительны лишь до того момента, когда некая обиженная всем миром держава не сочтет свои интересы ущемленными. И тогда она может вспомнить о своих «исторических правах на территории». И тогда уже возвращение этих территорий вооруженной силой будет защитой ее «суверенитета» и ее «территориальной целостности».

«Как посмотреть» - лейтмотив всего интервью китайского посла, в котором можно выделить три самостоятельных блока. Кровавые преступления режима Мао? Как посмотреть. Это все неточно. И вообще, в США права человека нарушают еще больше. Разница между демократией и диктатурой? Это тоже как посмотреть. Кто вправе решать, в чем эта разница? И есть ли она вообще. Почему нельзя считать, что демократия - это право на диктатуру?

У всех трех «как посмотреть» есть единая основа. Это отрицание права как ограничителя гопсударственного насилия. И внутреннего и внешнего. Причем «право» на международный разбой логически вытекает из «права» на внутригопсударственный террор. Если никто не вправе судить гопсударство за кровавое насилие над собственным населением, то вполне естественно, что международное право - это не более чем красивая упаковка, в которую сильные и волевые державы заворачивают свои бандитские договоренности «по понятиям» о «сферах доминирования».

Короче, права как такового вообще не существует. Есть только сила, воля к ее применению и «интересы». Эта картина мира, этот «проект мироустройства» полностью совпадают с картиной мира и «проектом мироустройства» Владимира Путина. Вот уж действительно, кто бы мог подумать.

Западные политики ждут от Пекина «четкого сигнала» о том, что высказывания посла во Франции «не выражают его официальную позицию». Возможно, Пекин и попытается несколько смягчить впечатление от этих высказываний. И какой-нибудь другой посол вновь скажет: «Да не берите в голову. Это все риторика. Конечно же, мы не признаем Крым московитским». А сам Пекин будет продолжать «интересничать», не говоря ни да, ни нет. Но только сигнал этот будет прочитываться так: «Нет ничего важнее мира. А ради мира вы должны договориться с Путиным. На его условиях. Иначе мы в любой момент можем поставить на первое место исторические права на территории».

Условия Путина давно известны. Это закрепление за ним захваченной части территории Украины и установление его фактического протектората над остальной ее частью. С полным контролем над ее внутренней, внешней и оборонной политикой. Ну а как это будет обосновываться - историческими правами на территории или необходимостью глобального противостояния «тоталитарной идеологии западного неолиберализма» - вопрос технический.

Возможно, в Пекине и не в восторге от того, что кремлевский хулиган преждевременно поломал его тонкую игру, рассчитанную на тихое завоевание мира «мягкой силой». Возможно, в рамках этой стратегии Пекин достиг еще не всего, на что рассчитывал. Но раз уж дело дошло до открытой войны за будущий миропорядок, спасать миропорядок, созданный по западному проекту и предполагающий верховенство права, Континентальный Китай точно не станет.

Международный порядок 1945 года основан на идее ограничения правом соперничества между гопсударствами, культурами, общественными моделями. Будь то соперничество по поводу экономических ресурсов или духовных ценностей и политических идеалов. Этот проект логически вытекал из принципов либеральной демократии, основанной на ограничении внутриполитической борьбы ненасильственными формами.

Полностью устранить насилие из международных отношений тогда не удалось. Слишком остры были противоречия между «игроками». Но о каких-то базовых запретах договорились, и эти запреты соблюдались всеми сторонами. Запрет на аннексии соблюдался все годы Холодной войны, и именно это позволило ей остаться в целом «холодной».

История показала, что в условиях длительного соперничества, при котором межгопсударственное насилие хотя бы частично ограничено правовыми нормами и запретами, деспотические общественные модели проигрывают демократическим. После эпохальных побед над тоталитаризмом и авторитаризмом 80-90-х годов на Западе решили, что скорое «растворение» остающихся в мире автократий в глобальном демократическом мире - дело решенное.

Предполагалось, что оставшиеся автократии будут соблюдать сложившиеся правовые ограничения на насилие и когда в рамках этих ограничений проиграют, им ничего не останется, как смириться со своим историческим поражением. На Западе проглядели, как поднялись «автократии нового поколения», уже постиндустриального. Они хорошо усвоили «советский опыт» и не были намерены мириться с новыми поражениями в рамках ненасильственных правил. В случае любого поражения они готовы были ломать правила и переходить к прямому вооруженному насилию.

Точно так же, когда перед «новыми автократиями» маячит угроза проиграть оппозиции по относительно ненасильственным правилам, они совсем не настроены с такой перспективой мириться. Они переходят к прямому насилию в отношении оппозиции. Журналист был изумлен тому, как китайский посол может тупо отрицать всем известные кровавые злодеяния режима Мао. Он просто забыл, что нынешняя империя Континентального Китая, осуществившая успешные рыночные реформы при сохранении тоталитарного партократического режима, построена на страшном фундаменте - на залитой кровью площади Тяньаньмэнь. Вы чего другого от нее ждали?

Рано или поздно империя Тяньаньмэнь все равно исчерпала бы свои возможности тихого завоевания мира в рамках существующего международно-правового порядка. Его разрушение - условие ее выживания. И даже если это разрушение началось чуть раньше, чем она планировала, она уже не остановится. Остановить ее можно, лишь разгромив военным путем ее авангард - нацистскую Московию Путина. За мир без насилия сегодня надо воевать.

Александр Скобов, «Грани»