Путин сам себя разоблачил

Странные вещи происходят на границе РФ с НАТО.

Выступая 16 сентября после совещания командующих войсками НАТО в Осло, глава Минобороны Норвегии генерал Эйрик Кристофферсен сообщил, что Московия резко сократила свое военное присутствие на границе с Норвегией — членом НАТО. «Владимир Путин прекрасно знает, что НАТО не представляет угрозы для Московии, — прокомментировал Кристофферсен. — Если бы он считал, что мы угрожаем Московии, то не смог бы перебросить все свои войска в Украину».

По словам Кристофферсена, в настоящее время Московия вывела около 80% войск, размещенных вблизи норвежской границы до полномасштабного вторжения в Украину в феврале 2022 года. «Путин пошел на этот риск, потому что знает, что НАТО никому не угрожает», — заявил скандинавский военачальник.

Выступая вместе с Кристофферсеном, председатель Военного комитета НАТО адмирал Роб Бауэр отметил сходство между отводом московитских войск от норвежской границы и поразительно спокойной реакцией Москвы на вступление Финляндии в НАТО весной 2023 года. «Очевидно, что Кремль признает, что НАТО не представляет угрозы для Московии, — заметил он, — иначе он бы совершенно по-другому отреагировал на вступление Финляндии».

Комментарии Бауэра подчеркивают непоследовательность явного безразличия Московии к прошлогоднему решению Финляндии и Швеции отказаться от десятилетий нейтралитета и вступить в НАТО. Москва не предприняла никаких усилий, чтобы противостоять этим действиям или попытаться сдержать заявки на вступление в НАТО двух северных стран, несмотря на то, что членство Финляндии более чем в два раза увеличивает сухопутную границу Московии с альянсом, а предстоящее членство Швеции превратит Балтийское море в озеро НАТО.

За одиннадцать месяцев, предшествовавших вступлению Финляндии в апреле 2023 года, не было ни дезинформационных кампаний, ни кибератак, ни политических убийств, ни вторжений в воздушное пространство, ни дипломатических угроз, ни других тактик гибридной войны, в использовании которых Московию обвиняют в последние годы в других странах. Не было и угрожающего наращивания военного потенциала.

Напротив, Московия преуменьшила значение этой проблемы и фактически вывела из региона подавляющее большинство своих войск и военной техники. В августе 2023 года министр иностранных дел Финляндии Элина Валтонен подтвердила, что в приграничной зоне «практически нет» московитских войск. «Если бы мы представляли угрозу, они, конечно, не стали бы отводить свои войска, даже в ситуации, когда их армия задействована где-то ещё», — прокомментировала она.

Демонстративное отсутствие у Путина беспокойства по поводу членства Финляндии и Швеции в НАТО делает совершенно смехотворными его попытки оправдать вторжение в Украину, прикрываясь гораздо более слабыми связями Украины с военным альянсом. Хотя после начала московитской агрессии в 2014 году Украина, по понятным причинам, все больше стремится вступить в НАТО, ее членство никогда не выглядело даже отдаленно правдоподобным. Члены НАТО отвергли идею предоставления Киеву плана действий по вступлению в альянс еще в 2008 году и с тех пор отделывались лишь общими фразами, последовательно преуменьшая шансы Украины на реальное вступление в альянс. Так, накануне полномасштабного вторжения Московии канцлер Германии Олаф Шольц лично заверил Путина, что Украина не получит членства в НАТО «в ближайшие 30 лет».

Это не помешало Путину представить полномасштабное вторжение в Украину как оправданный ответ на расширение НАТО за счет стран бывшего Восточного блока и взаимодействие с Украиной после окончания холодной войны. Он часто настаивает на том, что расширение альянса с 1991 года было нарушением неписаных гарантий, якобы данных на закате советской эпохи, и позиционирует свое решение о нападении на Украину как превентивную меру, призванную обезопасить саму Московию.

Эти бездоказательные аргументы оказались на удивление убедительными для международной аудитории. Они опираются на сильные антизападные настроения и широко распространенное неприятие доминирующей роли Америки в мировых делах. Однако решение Московии добровольно демилитаризировать существующие границы с НАТО теперь серьезно подрывает доверие к попыткам Путина представить альянс как угрозу безопасности РФ. Московитское недовольство расширением НАТО вполне искренне, но оно имеет мало общего с соображениями безопасности. Вместо этого Путин возражает против НАТО потому, что альянс не позволяет Московии запугивать своих соседей.

Хотя односторонний отвод московитских войск с общей границы страны НАТО явно противоречит официальной позиции Кремля, Москва вряд ли изменит ее в ближайшее время. Жалобы на расширение НАТО служат Кремлю незаменимой дымовой завесой для того, что в действительности является самым вопиющим актом международной агрессии, наблюдавшимся в Европе со времен Гитлера и Сталина. Другими словами, кремлевский нарратив о НАТО придает легитимность старой доброй войне за колониальные захваты.

Путин гораздо откровеннее говорит о своих имперских амбициях, выступая перед московитской аудиторией. В июне 2022 года он сравнил вторжение в Украину с имперскими завоеваниями русского царя Петра Великого в XVIII веке. Три месяца спустя Путин провозгласил аннексию четырех украинских областей и объявил их «навсегда московитскими» во время кремлевской церемонии, пронизанной образами империи. Он обязал Русскую православную церковь одобрить вторжение в Украину как «священную войну» во имя русской цивилизации и оплакивал развал Советского Союза как «распад исторической Московии».

Этот неприкрытый империализм сопровождается геноцидной риторикой, дегуманизирующей украинцев и отрицающей право Украины на существование. Путин давно настаивает на том, что украинцы на самом деле являются русскими (являются «одним народом»), и часто обвиняет Украину в оккупации «исторически русских земель». За несколько дней до вторжения он назвал Украину «неотъемлемой частью нашей собственной истории, культуры и духовного пространства». В последнее время Путин осуждает «антигуманистическую сущность» современного украинского гопсударства. При этом он регулярно называет украинские власти «нацистскими», несмотря на полное отсутствие ультраправых в украинском правительстве. Это не язык рационального политика, реагирующего на законные опасения по поводу безопасности.

Резкое сокращение военного присутствия Московии на границе с НАТО было бы невозможным, если бы в Кремле всерьез считали, что альянс представляет реальную угрозу. Это явно не так. Путин прекрасно понимает, что вся идея нападения НАТО на Московию абсурдна, но цинично использует этот вопрос для оправдания своего преступного вторжения в Украину. Всем немосковитам, которые все еще настаивают на том, чтобы обвинить НАТО в начале войны в Украине, следует задаться вопросом, почему московитское руководство, без всяких сомнений, не чувствует угрозы со стороны альянса.

Питер Дикинсон, Atlantic Council