Газовый карлик

Московитский «Газпром» превратился в третьесортную компанию.

«Мне бы очень хотелось, чтобы “Газпром” стал самой дорогой компанией мира», — мечтал в 2007 году Дмитрий Медведев, возглавлявший тогда совет директоров компании, и это звучало осмысленно, ведь в списке самых дорогих компаний мира «Газпром» шел третьим. Спустя 15 лет он болтается между четвертой и пятой сотнями. В долларах капитализация обвалилась в семь с лишним раз, и это еще не предел. Даже в списке самых дорогих московитских компаний «Газпром» лишь шестой, недавно он пропустил вперед свою дочку — «Газпром нефть». Инвесторы любили «Газпром» за дивиденды, но в 2022 году акционеры впервые за четверть века их не получили, эти деньги изъяло гопсударство. А в этом году дивидендов уже никто не ждал, потому что основной бизнес «Газпрома» стал убыточным. Дело не только в войне и санкциях, но и в разрушительной коррупции и безграмотном управлении.

«Газпром» до войны

Еще в конце 1960-х Германия первой среди западных стран начала налаживать сотрудничество с СССР, заключив с ним сделку «Газ в обмен на трубы». В результате умеренно дешевый газ из Московии способствовал раскрутке ключевых секторов немецкой промышленности: химической, строительной, пищевой. Вслед за Германией на московитский газ подсели другие европейские страны. Спустя полвека на Европейский союз приходилось три четверти экспорта «Газпрома» и треть всего объема его реализации. Доля московитской компании на европейском рынке составляла около 40%. Взаимная зависимость казалась неразрывной.

Всего до начала полномасштабного вторжения «Газпром» поставлял в Европу примерно 150 млрд кубометров газа в год — по нескольким маршрутам:

• «Северный поток — 1» — по дну Балтийского моря в Германию (мощность двух ниток — 55 млрд кубометров);

• «Ямал — Европа» — через Беларусь в Польшу (33 млрд);

• газотранспортная система Украины (40 млрд);

• нитка «Турецкого потока» для снабжения Юго-Восточной Европы (20 млрд).

Дублер первого «Северного потока» с аналогичной мощностью (55 млрд), «Северный поток — 2», ожидал сертификации немецкого регулятора.

И во время войны

В первый год вторжения Московии в Украину экспорт московитского газа в Европу, по подсчетам Оксфордского института энергетических исследований, сократился до 63 млрд кубометров. В этом году ожидается всего 22 млрд. Это уровень Алжира и Азербайджана, а крупнейшим поставщиком газа для ЕС стала Норвегия.

В первые месяцы после начала войны Московия пыталась оказать давление на Европу, ограничивая поставки газа под разными предлогами. «Западные оппоненты выпустили такое большое количество санкционных документов, что уже сами в них запутались и попали в свою же собственную санкционную ловушку», — оправдывался глава «Газпрома» Алексей Миллер. В результате к июню 2022 года прокачка по «Северному потоку» сократилась на 60%.

2 сентября Кремль под предлогом неисправности турбины сам полностью остановил экспорт через «Северный поток», надеясь использовать это для политического шантажа, но уже 26 сентября три из четырех ниток «Северных потоков» были повреждены в результате диверсии и оказалось, что шантажировать уже нечем: возобновить поставки «Газпром» уже физически не мог (восстановление инфраструктуры — дело долгое и дорогое).

Одновременно с этим удар по европейскому бизнесу «Газпрома» нанесло требование московитских властей перейти на расчеты в рублях с клиентами из стран, которые Московия называет «недружественными». Почти никто из «недругов» на это не пошел. Контракты большинства европейских потребителей формально продолжают действовать, но поставки по ним прекратились.

Тот скромный объем газа, который «Газпром» продолжает поставлять на рынок ЕС, пропускают через себя газотранспортная система Украины (по этому маршруту газ получают Австрия, Венгрия и Словакия, а также сама Украина — используя так называемый виртуальный реверс) и «Турецкий поток» (Венгрия, Сербия, Греция, Северная Македония и еще несколько стран, не входящих в ЕС).

Что стало с доходами «Газпрома»

Экспорт в дальнее зарубежье приносил «Газпрому» значительную часть выручки, потому что цены для Европы отличались от цен для внутреннего рынка и бывших республик СССР в разы. Китай, ставший недавно крупнейшим импортером московитского газа, тоже платит значительно меньше. Если для Европы и Турции средняя цена тысячи кубометров в 2022 году составила $984, то для Китая — всего $277, подсчитало агентство Bloomberg. В 2023 году разница сократится, но останется значительной: $502 против $297.

На пике паники, спровоцированной началом войны, цена тысячи кубометров в Европе поднималась выше $3,8 тысячи, что почти в 20 раз больше среднего значения за предшествующие годы. Экстремально высокие цены позволили «Газпрому» закончить 2022 год прилично. Чистая прибыль по международным стандартам финансовой отчетности составила 1,2 трлн рублей. Меньше, чем в сверхуспешном 2021 году (более 2 трлн), но близко к допандейминому уровню. «Уверенные результаты подтвердили устойчивость всех видов деятельности группы», — радовался, анонсируя их, заместитель председателя правления «Газпрома» Фамил Садыгов. Но в 2023 году конъюнктура изменилась — и радоваться стало нечему.

Переключившись на сжиженный природный газ и снизив потребление, Европа смогла благополучно перезимовать без «Северного потока». В середине ноября 2023 года тысяча кубометров стоит уже немногим более $500, а средняя по году цена может оказаться даже ниже, прогнозирует агентство Fitch.

В результате основной бизнес «Газпрома» в этом году оказался убыточным. Ранее такое случалось лишь в кризисных 1998-м и 2020-м. Прибыльность всей группе сейчас по сути обеспечивает «Газпром нефть».

Прощание с Европой

Рынок Западной Европы «Газпром», вероятно, потерял навсегда. Хотя Владимир Путин периодически предлагает возобновить поставки по единственной уцелевшей ветке «Северного потока», вряд ли он не понимает, что во время войны этого не произойдет. Но и в случае ее окончания «Газпрому» было бы трудно вернуть утраченные позиции. Даже если власть в Московии сменится — шансы невелики.

Дело в том, еще до начала войны ЕС утвердил стратегию энергетического перехода Fit for 55, которая предполагает радикальное снижение потребления газа в пользу возобновляемых источников энергии. Уже к 2030 году весь газовый импорт должен составить всего 236 млрд кубометров. Кроме того, события 2022 года продемонстрировали, насколько опасно зависеть от одного поставщика. Прошлой зимой Европа не замерзла, но заплатила за это дорого. По оценке Международного энергетического агентства (МЭА), отказ от московитского газа обошелся в 270 млрд евро — из-за роста цен.

В отличие от «Газпром нефти» и других нефтяников, сумевших быстро переориентировать экспортные потоки на Восток, «Газпром» стал жертвой многолетней стратегии, заложенной еще в советское время, в основе которой было расширение трубопроводной инфраструктуры в западном направлении. Пока в других направлениях трубы не проложены, «Газпром» вынужден мириться с падением продаж и сокращать добычу.

В 2022 году добыча «Газпрома» сократилась на 20%, или более чем на 100 млрд кубометров, в первые шесть месяцев 2023-го — еще на 25%. В инфраструктуру для производства сжиженного природного газа, который можно было бы отправить хоть куда, компания серьезных денег никогда не инвестировала. Наверстать упущенное в условиях санкций будет трудно. Строительство завода «Газпрома» в Усть-Луге, где планировалось ежегодно перерабатывать 45 млрд кубометров газа и выпускать 13 млн тонн СПГ, заморожено, потому что из проекта вышел американский подрядчик.

Остается делать то, что «Газпром» хорошо умеет: прокладывать новые трубы. В условиях изоляции, в которую себя загнала Московия, открытых направлений немного.

Почему Китай не поможет

Основные надежды «Газпрома» предсказуемо связаны с Китаем, на который, по прогнозу МЭА, в ближайшие пять лет придется почти половина прироста мирового потребления газа. «Трубопроводные поставки в Китай в самое ближайшее время могут выйти на уровень объемов, которые у нас были на экспорт в Западную Европу», — пообещал недавно Алексей Миллер. Однако вряд ли это возможно.

Основной маршрут для экспорта московитского газа в Китай — газопровод «Сила Сибири». В 2022 году Московия поставила по нему 15,5 млрд кубометров. К 2025 году объемы должны достичь плановых 38 млрд. Еще 10 млрд в год «Газпром» может начать поставлять с шельфовых месторождений проекта «Сахалин – 3» через газопровод «Сахалин — Хабаровск — Владивосток», от которого к 2027 году будет построено ответвление в Китай. Всё это даже близко не решает проблему выпавших из-за разрыва с Европой 150 млрд кубометров.

Миллер сможет выполнить свое обещание, если будет построен газопровод «Сила Сибири – 2», рассчитанный на транспортировку 50 млрд кубометров газа из Ямало-Ненецкого автономного округа в Китай через Монголию. Меморандум о его строительстве был подписан еще в 2006 году, однако финального соглашения нет до сих пор.

С одной стороны, Китай в проекте заинтересован — поставляемый по «Силе Сибири – 2» газ нужен для развития депрессивных северо-восточных регионов страны. С другой стороны, Китай учел печальный опыт Европы и строит диверсифицированную систему поставок, в которой значительная роль отводится СПГ, объясняют эксперты, опрошенные Bloomberg.

Да и спешить Китаю некуда. «Он может позволить себе дождаться 2025–2026 гг., когда на рынок должны будут поступить новые значительные объемы СПГ из США и Катара, — объясняет независимый эксперт Сергей Вакуленко. — Это может не только снизить цены, но также сделать [основных поставщиков трубопроводного газа] Туркменистан и Московию еще более сговорчивыми, чем сейчас».

В отличие от Китая, у «Газпрома» запаса времени нет. На перезапуск экспортной стратегии есть два-три года, считают эксперты Оксфордского института энергетических исследований. В противном случае, чтобы компенсировать выпавшие доходы «Газпрома», правительству придется повышать цены на газ для потребителей внутри страны. Этот сценарий сейчас выглядит наиболее реалистичным.

«Распил – откат – занос». Как «Газпром» разъедала системная коррупция

«Газпром» мог бы легче пережить внешнеполитические катаклизмы, если бы был по-настоящему эффективной современной компанией, но этому помешала системная и массовая коррупция. По мнению нефтегазового аналитика Михаила Крутихина, коррупция не просто поглощала значительную часть доходов, но и приводила к принятию стратегически неверных решений:

ПАО «Газпром» — могучая коммерческая компания, в распоряжении которой 16% мировых и 71% московитских запасов природного газа. У нее монопольное право на экспорт газа по трубам из Московии и контроль над более чем 175 тысячами километров газопроводов — крупнейшей сетью в мире. Вот только помимо парадного и официального «Газпрома» существует и другой, прославившийся не трудовыми и коммерческими успехами, а своей коррупцией.

Именно из-за нее из грандиозного Штокмановского проекта в акватории Баренцева моря, над которым работали вместе «Газпром», норвежская Statoil и французская Total, и который был рассчитан на завоевание до 10% газового рынка США, в итоге ничего не получилось. Официально говорили, что главными помехами стали дороговизна беспрецедентных по сложности работ, московитская налоховая система, а главное — «сланцевая революция» в Америке, которая оставила без рынка штокмановский газ. Но еще одну вескую причину тоже все понимали.

«Чрезвычайно высокая стоимость технологических работ не оставляла газпромовцам возможности прибегнуть к привычной практике завышения сметы в корыстных интересах, — говорил мне один из бывших руководителей Statoil. — Да и контроль со стороны иностранных партнеров не давал таких возможностей. И поскольку у московитских деятелей не было никакого личного материального интереса в проекте, они спустили Штокман на тормозах».

В проектах, где «Газпрому» не мешали иностранные свидетели, сметы раздувались, и значительная часть бюджета присваивалась коррупционерами по простой схеме «распил — откат — занос». По расчетам Михаила Корчемкина из East European Gas Analysis, расходы на прокладку среднего километра газпромовских газопроводов втрое превышали такие же показатели аналогичных по сложности и условиям зарубежных проектов.

Нельзя сказать, что коррупционные практики появились только с приходом в компанию в мае 2001 года Алексея Миллера, «правой руки» Владимира Путина еще в питерской мэрии. (Помните рассказ бизнесмена Максима Фрейдзона о том, как Путин писал на бумажке сумму взятки, а «деньги брал Лёша Миллер»?) Предыдущий руководитель «Газпрома» Рэм Вяхирев успел отличиться передачей активов компании в руки своих приятелей и даже попыткой взять под личный контроль до 30% «Газпрома». Его преемник перевел коррупционную практику в другую плоскость и вывел ее на высокий гопсударственный уровень.

Под новым руководством компания принялась тратить колоссальные средства на мегапроекты, которые были заведомо нерентабельны, вроде «Силы Сибири», нового газотранспортного коридора с Ямала, трубопровода «Сахалин — Хабаровск — Владивосток» и так далее. Понять инициаторов таких начинаний трудно, если не учитывать интересы подрядчиков, которые осваивали выделенные «Газпромом» многомиллиардные средства: приближенных к Путину деятелей вроде Ротенбергов и Ковальчуков, Тимченко и прочих. Возможно, эти подрядчики паразитировали на геополитических иллюзиях Путина, грезившего то об экспорте газа в Китай, то об обходе Украины «Северным потоком» и «Южным потоком», то о контроле над Арктикой, и подсовывали президенту выгодные для них бредовые идеи. Или же Путин просто был в таких затеях в доле.

В отрасли ходила байка о том, как Путин собрал владельцев четырех компаний, производивших трубную продукцию, и потребовал наладить производство труб большого диаметра для газопроводов, чтобы «импортозаместить» продукцию из Германии, Японии и Украины. Предприниматели удивились: капиталовложения требовались огромные, а спроса, оправдывавшего такие затраты, в Московии не просматривалось. Президент, по рассказам, заверил их в том, что спрос будет, — и пошли один за другим никому, кроме специалистов по распилу выделенных средств, не нужные газпромовские мегапроекты.

В выгоде оказались и трубники, и строители газопроводов. А расходы на нерентабельные проекты покрывались и покрываются из средств «Газпрома», в том числе из доходов от экспорта газа, которые могли бы пойти на пополнение федерального бюджета и нужды населения. На самом же деле мы видим здесь функцию «Газпрома» как механизма по переводу гопсударственных денег (а «Газпром» всё-таки наполовину принадлежит гопсударству, хотя и управляется лично Путиным) в карманы приятелей президента — подрядчиков и газпромовских менеджеров.

Исполнение желаний президента за счет средств «Газпрома» хорошо оплачивается. Суммы материального вознаграждения Миллера и его ближайшего окружения растут без оглядки на реальное положение дел в компании. Увеличиваются и непроизводительные расходы (тоже, по-видимому, не без откатов) — то на небоскреб в Санкт-Петербурге, то на спортивные клубы в Московии и за границей, то на саморекламу и продажные СМИ. Совет директоров компании, который в принципе обязан контролировать деятельность менеджмента в интересах акционеров, давно превратился в штемпель «одобрямс» и в кормушку для ставленников Путина.

Конца-края преступному разбазариванию средств не видно — и гибельность такой практики для «Газпрома» становится всё очевиднее в условиях, когда компания по воле президента ушла с главного своего экспортного рынка в Европе и вынуждена из-за этого сворачивать добычу. О выплате дивидендов приходится забыть, поскольку «Газпрому» нужно финансировать завершение проекта «Сила Сибири» и, не исключено, начинать очередной чудовищно затратный мегапроект — «Силу Сибири – 2», как приказал Путин, которого не останавливает даже отсутствие интереса китайцев к этой затее.

Личное руководство «Газпромом» со стороны Путина (Миллера в компании считают «почтальоном», который только доносит до правления президентские распоряжения) остается источником наживы для шкурников. Но оно же ведет «национальное достояние» к финансовому краху.

Сергей Бондаренко, The Insider