«Пациент жив, но это не точно»: как просели финансы беларусских предприятий

За исключением «пустяка».

Экономические эксперименты прошлого года и попытки властей руками удержать рост цен имеют свою цену. Белстат рассказал о финансовых результатах работы предприятий за год. Оптимизма нет, но реальный сектор в Беларуси живуч и привык к разным катаклизмам. Вопрос только, насколько хватит этой относительной устойчивости, пишет издание Plan B.

За исключением пустяка

Правительство справилось с требованием Лукашенко и обеспечило рост экономики в 2023 году даже с небольшим перелетом — ВВП вырос на 3,9% про плане 3,8%. Инфляция разогналась к концу года до 5,8%, но эффект от принятого в конце 2022 года постановления №713, которым введено жесткое ценовое регулирование, был.

Сформировавшийся к концу 2023 года инфляционный навес Beroc оценивает минимум в 5%.

Кроме сдерживания цен, на экономику предприятий серьезно повлияло усложнение логистики поставок и сбыта и рост затрат на покупку сырья и комплектующих. В результате себестоимость реализованной продукции выросла на 14,7% до 319,2 млрд рублей. Выручка от реализации у беларусских предприятий в прошлом году выросла на 12% до 388,1 млрд рублей. Но при этом прибыль упала, по оперативным данным Белстата, ,на 7,8% до 27 млрд рублей, чистая прибыль — на 13,9% до 14,5 млрд рублей.

В результате, по данным Белстата, рентабельность реализованной продукции, товаров, работ и услуг упала до 8,5% против 10,8% в 2022-м году. Рентабельность продаж также снизилась: 7% в 2023 году против 8,6% в 2022-м.

А вот число убыточных предприятий за год сократилось на 35 штук. По итогам года в минус сработало 681 предприятие, или 10,7% от их общего числа.

Дебиторская задолженность предприятий за год увеличилась на 9,4% до 66,93 млрд рублей. Просроченная задолженность составляет 13,4%.

Результатом мягкой денежно-кредитной политики стал заметный рост в прошлом году кредиторской задолженности. Она увеличилась на 16,9% до 80,3 млрд рублей. В том числе доля просроченной — 12,1%.

Выжили. Пока

В сущности, отмечает старший научный сотрудник BEROC Родион Морозов, реализовался обычный сценарий адаптации бизнеса к внешним шокам.

Особенно трудно при это было мелким компаниям, у которых не было достаточных человеческих ресурсов и компетенции, чтобы перенастроить всю бизнес-модель под новые условия, и тем более ИП, считает эксперт.

«В то же время некоторые фирмы, особенно крупные, где есть серьезный штат экономистов и программистов, смогли адаптировать свой бизнес под новые правила. В итоге для них это стало конкурентным преимуществом», — считает Морозов.

К тому же часть компаний начали переориентироваться на экспорт, за счет чего могли компенсировать снижение прибыльности работы на внутреннем рынке.

Эксперт отмечает, что основной удар введения жесткого ценового регулирования пришелся на торговлю, но с последствиями столкнулись и производители, так как закупочные цены росли, для сохранения персонала нужно было повышать зарплаты, а изменения валютного курса были слабо прогнозируемы.

«Все это сильно повышало себестоимость товаров. В итоге «жирка», который с них можно было бы «еще снять», оставалось все меньше», — резюмировал он.

До выборов еще как минимум год, и запаса прочности экономики может не хватить для экспериментов.