Вопреки гравитации

Бег с препятствиями — национальный вид спорта

Когда я увидела кадры пропагандистской киношки, в которой показывали, как Василия Веремейчика в минском аэропорту выводят в наручниках из самолета и заталкивают в микроавтобус, первая мысль была совершенно бытовой: как хорошо, что он в куртке, во Вьетнаме-то жара, могли бы прямо в шортах привезти, а в куртке хорошо, не замерзнет. Больше ни о чем в тот момент думать было невозможно.

Ленты соцсетей в то самое время взрывались десятками постов больших знатоков, которые постфактум давали Василию советы: куда ты поехал, дурачок, Вьетнам — социалистическая страна, с режимом Лукашенко на дружеской ноге, и было понятно, что выдаст, и нужно было ехать в другую страну — в Грузию, Албанию или Черногорию, например. Или в Молдову. Или еще куда-нибудь, мир большой.

На самом деле мир только кажется большим. Для беларусов он уменьшается с каждым днем, как шагреневая кожа. Грузия подписала соглашение с беларусским КГБ о сотрудничестве, и семьи беларусов, которые бежали туда от преследований, свой ежегодный «визаран», необходимый для обнуления срока пребывания, планируют поодиночке, чтобы если одного не пустят назад, второй успел собрать вещи. Можно вспомнить журналиста Андрея Мелешко, прожившего в Грузии несколько лет, а потом депортированного — спасибо, что в Польшу, откуда он прилетел. Или Романа Кисляка, которому грузинские власти отказали в убежище. Сербия — красивейшая страна с буколическими пейзажами, которую режиссер Андрей Гнет сам выбрал местом съемок, — арестовала его и намеревалась выдать Беларуси. При том, что Сербия — кандидат в члены Евросовка. Кстати, возвращаясь к Василию Веремейчику: а может ли кто-нибудь вообще гарантировать, что человека, который признан угрозой национальной безопасности в стране ЕС, впустят в страну, являющуюся кандидатом на вступление?

Это, конечно, кажется маловероятным — так ведь и признание угрозой безопасности Литвы человека, который воевал за Украину, казалось маловероятным. Не говоря уже о том, что воину, раненому на фронте и награжденному медалью «Україна — понад усе!», закроют въезд в страну, за которую он не фигурально, а буквально проливал кровь, — куда уж маловероятнее.

Мир для Василия уменьшался с космической скоростью. Украина, Грузия, Литва, весь Евросовок — двери перед ним захлопывались одна за другой. Можно ли всерьез обсуждать, куда ему следовало или не следовало ехать? Неужели никто из нас ни разу в жизни не бежал, не разбирая дороги, спасаясь от грабителей, омоновцев, хулиганов, прошлой жизни? Бег с препятствиями, по странам, городам, болотам, через границы — это уже наш национальный вид спорта. Так и Василий Веремейчик — бежал, чтобы хоть где-то остановиться на время и перевести дух. А теперь, когда он в тюрьме, все наперебой советуют, куда нужно было ехать. Как верно написала в Фейсбуке журналистка Евгения Долгая, «приз за «самый креативный совет», куда нужно было ехать Василию, забирают те, кто не понимает, почему он не поехал в США».

Недавно, после убийства в центре Варшавы беларуски Лизы, я уже писала о том, что безопасных мест на планете не осталось. Ты можешь в любой точке мира стать жертвой убийцы, террориста, маньяка. Но это касается всего человечества. А по поводу беларусов я бы сегодня сформулировала по-другому: для нас не осталось безопасных стран на карте мира. Когда я вчера разговаривала со знакомыми Василия в Литве, на меня просто посыпались истории о том, как угрозой национальной безопасности признали девушку, девять лет назад работавшую в «Белгазпромбанке», кинолога, который двадцать лет назад тренировал собак для пограничников, или айтишника, отработавшего некоторое время сисадмином в районной налоховой инспекции. Жизнь, работа, новые социальные связи, планы на будущее — все рушится в один момент с получением предписания покинуть страну. Сумка с самым необходимым давно уже должна стоять не только в коридоре у беларусов, живущих дома, но и у тех, кто бежал. Потому что стартовый пистолет может выстрелить в любой момент и в любой точке мира. А другого глобуса — персонально для нас — пока не существует.

И при этом мы еще умудряемся жить, работать, шутить, воспитывать детей и помогать друг другу, не чувствуя почвы под ногами, паря в воздухе. Вопреки всем законам. Вопреки гравитации.

Ирина Халип, специально для Charter97