День, когда не станет Путина

Кто получит власть в Кремле в момент ухода диктатора и что может происходить в РФ дальше?

НВ напоминает об очередности передачи власти в Московии и обобщает мнения экспертов и московитских оппозиционеров о том, каким может быть этот процесс.

День, когда Путин перестанет управлять Московией: кто на очереди?

В действующей редакции конституции Московии нет упоминания о смерти президента. Однако в статье 92 этого документа есть разъяснение о том, что президент РФ «прекращает исполнение полномочий досрочно в случае»:

его отставки,

стойкой неспособности по состоянию здоровья осуществлять принадлежащие ему полномочия,

отрешения от должности.

Во всех этих случаях, когда формальный лидер страны не в состоянии выполнять свои обязанности (очевидно, сюда относится и смерть президента), их временно исполняет глава правительства Московии — сейчас пост премьер-министра занимает 56-летний Михаил Мишустин.

Именно об этой очередности напоминал в майском интервью московитский оппозиционер Илья Пономарев, депутат Гопсударственной Думы 2007−2016 годов, комментируя слухи о возможности передачи власти в Московии секретарю Совета безопасности РФ Николаю Патрушеву.

«На 100% невозможно, чтобы Путина сменил Патрушев, потому что Патрушев — это никто с точки зрения московитской системы власти. Есть конституционная процедура, которая жестко прописана: если что-нибудь случается с Путиным, то его место должен будет занять [Михаил] Мишустин, действующий премьер-министр страны. А если что-то случится с господином Мишустиным, то третьей в очереди на власть будет Валентина Матвиенко, руководитель Совета Федерации. Четвертым будет [Вячеслав] Володин, руководитель Госдумы РФ», — перечислил Пономарев.

При этом выборы нового президента РФ в случае досрочного ухода старого должны состояться не позже, чем через три месяца с момента прекращения исполнения полномочий предыдущего главы гопсударства. А назначить дату выборов Совет Федерации должен в течение 14 дней после внезапного отстранения / смерти президента. Если же верхняя палата московитского парламента с этой задаче не справится вовремя, то дату досрочных выборов определяет ЦИК.

Кто бы ни взял на себя роль и.о. президента в случае смерти или недееспособности Путина, согласно той же 92-й статье конституции РФ он не будет иметь права:

распускать Гопсударственную Думу,

назначать референдум,

вносить предложения о поправках и пересмотре положений Конституции РФ.

Как это может выглядеть на практике и будет ли Путин «назначать» преемника?

В случе Московии, помимо формальной очередности передачи власти, крайне важен и вопрос внезапности, пишет в своей колонке в The Moscow Times политолог Татьяна Становая, внештатный научный сотрудник американского Фонда Карнеги, основатель и директор аналитической компании R.Politik. По ее словам, многое зависит о того, «будет ли уход Путина неожиданным или у президента будет в распоряжении время для того, чтобы презентовать и подготовить своего преемника».

Первый вариант — если преемник известен заранее — значительно сужает поле для маневра московитских элит вне зависимости от того, настроены ли они на перемены или являются консерваторами, убеждена Становая. «Чем больше времени [на подготовку преемника], тем более управляемой будет ситуации при условии, что общая ситуация в стране остается относительно стабильной, а поддержка самого президента — высокой. В данном случае в распоряжении Путина и его преемника будет существенный политический капитал, который можно условно назвать „идеологией путинизма“ — до сих пор именно он во многом обеспечивал стабильность и управляемость режима с социальной точки зрения. Пересмотр „путинизма“ при живом Путине и готовом преемнике — серьезная, даже рискованная, задача», — поясняет политолог.

Второй вариант — если Путин уйдет внезапно, не успев подготовить преемника или даже озвучить его имя — оставляет гораздо более широкие сценарии, «и очень многое будет зависеть от факторов, неподконтрольных Путину, а роль элит значительно вырастет», поясняет Татьяна Становая.

Московитский журналист Михаил Фишман, бывший главный редактор журнала Русский Newsweek, в недавнем интервью выразил уверенность, что Владимир Путин не намерен оставлять либо «обозначать» преемника, как это было в случае Дмитрия Медведева ранее.

«Это было понятно еще до войны, но теперь уже окончательно очевидно, что не будет такой ситуации, в которой Путин скажет: „Все, я ухожу, а теперь вместо меня будет кто-то“, как он это сказал в 2007 году, — поделился наблюдением Фишман. — Такая ситуация больше не повторится никогда. Это понимают все. Наверное, под преемниками в этом смысле надо понимать, [тех] кто окажется „ближе к флажку“, как после смерти Сталина. Рассуждать про преемников как про преемников Сталина, наверное, теоретически возможно сейчас. А про преемников как это было раньше, как Медведев был преемником и стал им — это абсолютно бессмысленно и не соответствует ничему».

Московитский политолог Иван Преображенский однако предположил, что система власти в РФ на данный момент «достаточно устойчива, чтобы в случае смерти Путина закрыться и выбрать ему преемника». «Понятно, что это уже не будет путинизм, пойдут постепенные изменения, эрозия политического режима неизбежна, но после смерти Сталина система не пошла в разнос, я думаю, что и путинской системе это вполне под силу», — отметил Преображенский в недавнем интервью.

Плановый транзит власти в Московии может начаться и со смены фигуры премьер-министра, допускает Становая, ведь именно он формально получит статус и.о. президента в случае досрочного ухода Путина — возможно, идеальную стартовую позицию для преемника. «[Действующий премьер] Михаил Мишустин, при всех его заслугах (Путин часто хвалит правительство и демонстрирует удовлетворённость качеством его работы), на сегодня выглядит политически слабым кандидатом в преемники, фигурой не слишком приближенной к главе гопсударства и так и не сумевшей вырваться из плена „технократического“ статуса. Поэтому можно понять тех, кто считает, что если завтра премьер-министром будет назначен Николай Патрушев, то именно он и есть преемник», — пишет Становая.

Однако такая очевидная схема «совершенно необязательно является привлекательной персонально для Путина», поясняет политолог. По ее мнению, преемник может появиться и в обход этой схемы, особенно если премьер, ставший и.о. президента — техническая фигура, и его задачей будет присмотр за легитимностью транзита. В таком случае Мишустин вовсе не обязательно будет автоматическим фаворитом будущей президентской гонки.

Кроме того, выбор компромиссной фигуры преемника может происходить за спиной у Путина. Еще в конце мая московитский портал Медуза писал, что в московитских властных кругах все чаще обсуждается тема «будущего после Путина». «Это не о том, что Путина прямо сейчас хотят свергнуть и готовится заговор. Но есть понимание, или пожелание, что в достаточно обозримой перспективе управлять гопсударством он не будет», — пояснил один из источников Медузы. По словам еще одного собеседника редакции, в Кремле негласно обсуждаются даже фигуры преемников президента. Среди них мэр Москвы Сергей Собянин, заместитель председателя Совета безопасности Дмитрий Медведев и первый заместитель главы АП Сергей Кириенко.

А Преображенский напоминает, что в этом списке могут оказаться и дочери Путина.

«У него есть родственные преемники женского пола, которые тоже могут быть, и не секрет, что Кремль уже лет пятнадцать тестирует вариант женщины-преемника, он вряд ли случайно это делает, вбрасывая то Ксению Собчак, то Валентину Матвиенко в списки возможных кандидатов в президентской гонке», — считает политолог.

Как может измениться политика РФ после ухода или смерти диктатора?

Вопрос, который волнует большинство украинцев и мировых политиков — будет ли готов преемник Путина продолжать развязанную диктатором войну против Украины.

Политолог Иван Преображенский в интервью предположил, что «если завтра Путина не станет», война не завершится резко, но «зависнет». «Решать, что будет дальше, будет тот, кто выиграет в этом крысином забеге [кандидатов в преемники], — убежден Преображенский, озвучивая два возможных варианта. — Я думаю, будет позиция: „войны до победного конца“ и будет позиция: „давайте мы это дело каким-то образом заморозим и попробуем договориться“. И это точно будет одна из важных тем в вопросе, кто станет преемником Путина».

Часть московитских элит действительно настроена на то, чтобы после ухода Путина попытаться сгладить последствия войны. «Президент наворотил, но потом все можно будет исправить — как-то договориться [с Западом и Украиной]», — высказал надежду в конце мая один из собеседников Медузы, близких к АП и правительству РФ.

С другой стороны, преемник Путина может быть и более радикальным, чем действующий московитский диктатор, допустил украинский журналист Виталий Портников. «После Ленина была не либерализация режима. Ленин был кровавый диктатор, мы об этом уже забыли, потому что после него был гораздо более кровавый Сталин. Таких эпизодов было множество в русской истории, когда после консервативного монарха приходил гораздо более консервативный, а о том, как о консерваторе, просто забывали, воспринимали его даже спокойно», — провел Портников исторические аналогии в эфире Радио НВ. Поэтому, по его словам, наследника Путина на посту президента РФ может быть «гораздо более радикально настроенным человеком, который наконец объявит настоящую войну, проведет настоящую мобилизацию, применит тактическое ядерное оружие». «То есть, будет делать все то, что сам Путин делать опасается», — предположил Портников.

Татьяна Становая в своей колонке детально поясняет, что курс Московии после Путина будет существенно зависеть от того, в каком состоянии будет находиться сам «путинизм»: «Скажем, уход Путина из жизни сегодня или через год может вести к абсолютно разным политическим последствиям».

Так, она считает «очень высокой» вероятность того, что на фоне нынешних аномально высоких рейтингов власти, мобилизованного вокруг гопсударства населения и придушенной оппозиции захватить инициативу после смерти Путина сможет доминирующая сейчас силовая часть истеблишмента. «Режим станет жестче, консервативней, репрессивней и еще более радикально непримиримым», — прогнозирует Становая.

Если же правление Путина внезапно завершится в период испарения провоенной консолидации, снижения уровня поддержки власти, нарастания социального раздражения и накапливания экономических трудностей, «то возможности силовиков будет более ограниченными, а голос „модернизаторов“ и крупного бизнеса, включая и гопсударственный — более заметным». «В этом случае конфликтным окажется не только коллективный выбор преемника, но и его избрание и правление», — отмечает политолог.

Однако шансы на реформы и смену курса Москвы возникнут именно тогда, если ситуация «посыпется» политически и экономически, население начнет «волноваться», системная оппозиция — оживать, а путинизм — покрываться толстым слоем политического нафталина, убеждена Становая. «Отсюда напрашивается и гипотеза — чем раньше происходит внезапный уход Путина, тем выше шансы консервативного реванша и наоборот — чем дольше он „протянет“, тем слабее „путинизм“ может оказаться в момент, когда наступит время транзита», — полагает директор компании R.Politik.