Андрей Санников: Спасибо всем людям, которые вместе с нами

Сегодня 25 лет «Хартии’97».

Сегодня, 10 ноября, исполняется 25 лет гражданской инициативе «Хартия’97».

О том, как создавалась гражданская инициатива, как она повлияла на ситуацию в стране и мире, и какие новые возможности открылись для беларусов сегодня, сайту Charter97 рассказал международный координатор «Хартии’97», лидер гражданской кампании «Европейская Беларусь» Андрей Санников.

— В 1996 году вы совершили беспрецедентный по тем временам шаг и ушли в знак протеста с должности заместителя министра иностранных дел Беларуси. А в ноябре 1997 года уже было создана гражданская инициатива «Хартия’97». Какие знаковые события произошли за это время?

— Главное событие — это так называемый «референдум» Лукашенко 1996 года, путем которого он узурпировал власть в стране и ликвидировал принцип разделения властей, подчинив себе судебную и законодательную ветвь. День проведения «референдума» - это точная дата начала построения колхозной диктатуры в Беларуси.

Уже накануне узурпации власти видно было, что страна начала стремительно катиться в пропасть, поэтому нужно было реагировать. Многие тогда думали, как противостоять режиму Лукашенко и что можно сделать.

После «референдума» был разгромлен Верховный Совет, и ситуация требовала серьезных ответов на вызовы, которые появились у беларусского общества.

— Президенту США Джону Кеннеди приписывают фразу: у успеха множество отцов. Наверное, со временем мы услышим разные истории создания «Хартии 97». Как все происходило на самом деле?

— В Беларуси поднималась волна репрессий. Власти начали уничтожать независимые медиа. Сидел в тюрьме журналист Павел Шеремет, который сделал сюжет о «дырявой» беларусской границе. Толчком к созданию «Хартии’97» послужил вывоз в лес журналиста Олега Бебенина и угрозы расправиться с ним, если он не остановит свою деятельность и не прекратит писать правду.

На это нужно было отвечать — и возникла идея как раз с журналистов и начать волну солидарности. У меня дома собирались интересные люди: Петр Марцев, Владимир Мацкевич, Виктор Ивашкевич, Дмитрий Бондаренко, Николай Халезин, многие другие. Мы постоянно обсуждали, что можно сделать. Из этих разговоров и выросла идея «Хартии’97».

Изначально было поставлено несколько задач: во-первых, объединить людей разных взглядов и разных политических принадлежностей. Во-вторых — направить эту инициативу на освобождение политзаключенных и предотвращение появления новых, создать эффективный механизм солидарности. Нужны были более эффективные формы защиты прав человека, борьбы с режимом — и ответом должна была стать «Хартия’97».

Понятно, что название было взято в качестве параллели с чехословацкой «Хартией 77». Текст документа «Хартия’97» — достаточно простой, понятный для всех. Он стал продуктом коллективного творчества. Да и в целом мы работали командами: рождалась идея, и за ее реализацию брались те, кто в этом соображал. Думаю, что текст «Хартии» и кампания по сбору подписей под ним стали хорошим толчком для нашей дальнейшей деятельности.

— В Беларуси было немало инициатив по объединению людей для борьбы с Лукашенко. Но именно под текстом «Хартии 97» подписались 100 известных беларусов и 100 тысяч граждан страны. Почему идея «выстрелила»?

— Потому что у начали кампании стояли люди с репутацией, известные в стране. Мы сознательно собирали подписи у людей из разных профессиональных групп, разных слоев, с разной биографией — но известных. Плюс независимые журналисты активно работали с прессой.

Эта комбинация и кредит доверия, который был у инициаторов «Хартии’97», сработали на популярность кампании по сбору подписей. На самом деле их было собрано больше, чем 100 тысяч. В какой-то момент мы просто перестали их подсчитывать, потому что и так было видно: поддержка инициативе есть и надо начинать работать, а не только собирать подписи.

В Беларуси, к сожалению, так часто бывает: собирают подписи — и все, инициатива больше ничем не заканчивается. Такого мы однозначно хотели избежать.

— Давайте тогда и поговорим о работе инициативы: какие политические кампании, связанные с «Хартией’97» запомнилось вам больше всего?

— Их было достаточно много. Во-первых я бы хотел отметить главные вещи: мы сразу взялись за создание механизма солидарности и помощи всем пострадавшим от репрессий режима Лукашенко.

До «Хартии» действовали в основном «корпоративные» механизмы солидарности: каждая партия помогала «своим» и не обращала внимания на активистов другой партии, союзы предпринимателей считали, что они сами справятся с проблемами репрессий… Нужен был серьезный механизм, в котором все бы включались в борьбу за освобождение, если человек сидит по политическим причинам, и все бы оказывали помощь пострадавшим от репрессий.

И это получилось. Во многом благодаря «Хартии» была образована такая система солидарности в Беларуси, которая включала в себя внутренний и международный элементы. Были установлены связи с международными правозащитными организациями, правительствами и парламентариями демократических стран, которые тоже помогали в деле предотвращения давления на беларусов и помощи репрессированным. В это время мы тесно взаимодействовали с правозащитной организацией «Весна» Алеся Беляцкого.

Что касается политических кампаний, то их было достаточно много, и все они были связаны с актуальной политической ситуацией в Беларуси. Надо отметить, что они не обязательно проводились под брендом «Хартии’97»: например, идея «Маршей свободы» родилась внутри «Хартии» и основными моторами были участники нашего оргкомитета, но организаторами выступил более широкий круг лидеров.

Главная черта этих кампаний — то, что они чаще всего были связаны с протестами. У нас неизменно делался акцент на «улицу»: мы понимали, что из кабинетов и офисов, используя формат NGO, мало чего достигнешь — надо идти на улицы и отстаивать свои права. Других форм общения с властью режим в Беларуси уже не понимал.

Поэтому все заметные акции были связаны с уличными протестами: Антифашистский марш, «Марши свободы», марши «За лучшую жизнь», шествия «пустых кастрюль». Это все — на счету тех людей, которые стояли за инициативой «Хартия’97». Оргкомитет «Хартии» помог становлению легендарного молодежного движения сопротивления «Зубр».

Еще хочу отметить открытие первого посольства демократических сил Беларуси в Брюсселе. Это произошло в 1998 году и весьма поспособствовало поднятию беларусской темы в европейских структурах и НАТО.

— А как у создателей инициативы возникла идея делать новостной сайт с таким же названием? Какими были первые шаги?

— Первые шаги и были — создать сайт, на тот момент что-то абсолютно новое и непонятное.

Надо вспомнить то время: появилась уже такая вещь, как персональный компьютер, такое явление, как интернет — но все было очень статично. Например, как работали какие-то общественные инициативы и даже политические объединения и центры? Они создавали себе страничку и вывешивали на ней какой-нибудь устав или что-то в этом роде — и на этом успокаивались. Обновлять дальше или нет — это никого не волновало, в ходу были такие статичные информационные листки.

Мы сразу решили, что надо работать по-другому, потому что должна быть обратная связь и люди должны видеть, что эта инициатива — живой организм. Постепенно наш сайт первым стал таким динамичным медиа.

Конечно, в этом огромная заслуга Олега Бебенина. Он был мотором и основателем сайта и на тот момент соображал лучше всех нас, что и как можно делать с интернетом.

— Один из известных беларусов, подписавших «Хартию», Алесь Беляцкий, (стал в этом году лауреатом Нобелевской премии мира /news/501260/). Кто еще из всемирно известных людей вышел из «хартийной шинели»?

— У нас не только Нобелевский лауреат Беляцкий подписал «Хартию 97», у нас Нобелевский лауреат Светлана Алексиевич тоже подписала эту декларацию. Об этом стоит помнить: многие известные люди подписали «Хартию’97», продвигали инициативу, участвовали в нашей деятельности.

Это, к сожалению, уже ушедшие от нас и Рыгор Бородулин, и Нил Гилевич, и Генадь Буравкин, а также такие мощные оппозиционные лидеры, как Геннадий Карпенко, Виктор Ивашкевич, Валерий Щукин, а также многие другие политические активисты и лидеры партий. Практически все известные на тот момент люди в Беларуси, которые участвовали в жизни гражданского общества, подписали «Хартию’97». Так что кого-то отдельно я даже не стал бы и выделять.

— А кого тогда из соратников вам бы хотелось сегодня отметить как продолжающих «дело Хартии»?

— Прежде всего это координатор гражданской кампании «Европейчкая Беларусь» Дмитрий Бондаренко и главный редактор Charter97 Наталья Радина. Но давайте расставим все точки над «і». Инициатива сейчас приняла другие формы и бренд «Хартия’97» закрепился на сегодня только за одноименным сайтом, который существует благодаря Наталье Радиной. Она пришла к нам в первые годы существования инициативы и занималась журналистикой, а впоследствии стала главным редактором Charter97.

Есть объективные исторические причины того, что гражданская инициатива трансформировалась. За «Хартией’97» гонялся Лукашенко со своими опричниками, принимались различные «законы» для того, чтобы запретить деятельность «Хартии». Создавались даже фейковые, коммунистические, «Хартии». Она была самой заметной, яркой и активной в Беларуси . Поэтому в какой-то момент был принят «закон», запрещающий гражданские инициативы, действия и кампании в Беларуси.

У нас всегда был принцип: не регистрироваться при этом режиме, не выполнять каких-то предписаний, которые бы означали клянчить у режима разрешения на деятельность. Мы всегда считали, что действуем законно, в соответствии со Всеобщей декларацией прав человека и в этом мы защищены правовым документом, который формально признают даже такие диктаторские режимы, как лукашенковский.

Но для того, чтобы не подставлять людей, мы в свое время сняли название «гражданская инициатива», оставили сайт и трансформировались в различные формы деятельности: правозащитную, политическую, общественную — во все то, что называется борьбой за свободу.

— Как вы оцениваете итоги 25-летней деятельности? На что она повлияла в стране и мире?

— Во-первых, несмотря на то, что этот морок в нашей стране продолжается столько лет, «Хартия’97» не дала уронить честь Беларуси и беларусов в мире. Мы постоянно, и как инициатива, и как другие наши кампании, выступали против диктатуры, выступали против любых признаний диктаторского режима в мире, любых оправданий этого режима, любых контактов с Лукашенко при существовании огромного количества репрессированных в Беларуси.

«Хартия» стала таким объединяющим центром, который позволял говорить, что Беларусь не подчинится ни диктатуре Лукашенко, ни оккупации Кремлем. Это был принцип «Хартии», который и сейчас продолжает оставаться основой нашей деятельности.

— После беларусской революции 2020 года и начала полномасштабной войны Московии против Украины мир поразительно изменился. Какие новые задачи и новые возможности появились у сторонников демократии в Беларуси?

— Во-первых, Украина сегодня воюет и за демократию в Беларуси, а это — около 40 миллионов человек, которые противостоят тому режиму, ставленником которого является Лукашенко.

Украину поддерживает весь мир. Поэтому, благодаря героизму Украины, благодаря мужеству и самоотверженности наших героев, воинов полка имени Кастуся Калиновского сегодня для нас наступил уникальный момент для освобождения Беларуси.

Такого не было раньше. Диктаторы Путин и Лукашенко перешли красную черту, развязав войну, следовательно вооруженный отпор им сегодня является легальным оружием борьбы с диктатурой. То, что происходит сегодня в Украине, непосредственно влияет на ситуацию в Беларуси. И то, что Украину поддерживают и страны НАТО, и весь демократический мир, дает нам уникальный шанс.

— Один из создателей «Хартии 77» Вацлав Гавел стал в 1989 году президентом Чехословакии. Когда Беларусь начнет жить по принципам заложенным в «Хартии 97» и кто будет беларусским Гавелом?

— Я безмерно уважаю Вацлава Гавела, он для меня важен во многих отношениях, но думаю, что у нас есть личности не менее яркие, не менее способные отстаивать наше достоинство и служить примером борьбы за свободу. Беларусы сами уже служат примером для других стран.

У нас страна богата на яркие личности и на героев. Я могу назвать такие имена, как Дмитрий Бондаренко, Виктор Ивашкевич (к сожалению, от нас ушедший), Наталья Радина, Николай Статкевич, Павел Северинец, Евгений Афнагель, Максим Винярский — могу перечислять их сотнями.

Последнее время я часто встречаюсь с борцами за свободу из разных стран и вижу среди них и «кубинского» Евгения Афнагеля, и «боливийскую» Полину Шарендо», и «иранского» Олега Бебенина. Вот в таком ключе я бы хотел воспринимать наших героев, а не наоборот.

— Что бы вы хотели сказать читателям сайта Charter97 в день 25-летия создания одноименной инициативы?

— Я безмерно благодарен прежде всего работникам сайта Charter97. Для меня имеет огромное значение то, что так много людей «живут» этим сайтом. Так что спасибо всем людям, которые его делают.

А читателям хочу сказать, что это единственный сайт, который на протяжении всех этих лет не прогибается под «изменчивый мир», а заставляет его «прогнуться под нас», отстаивает правду и не желает принимать каких-то условностей не допускает никакого «мягкого» отношения к диктатуре.

Принципиальная позиция — это самое важное на сегодня.